Ифигения в Авлиде

Видеть ахейцев душа горит

Рати суровые,

Что с Агамемноном

За Тиндаридою

Царь ведет златокудрый.

Так говорили мне:

Дивную с брега Еврота зеленого

Пастырь Парис увлек,

В дар от Киприды прияв ее.

Возле потока недаром он,

Возле жемчужно-росистого,

Ей присудил красоты венец

В споре с Палладой и Герою.

Антистрофа I

Рощей девы Латонии[11 - Латония – Артемида.],

Полной жертвокурения,

Ноги несли меня быстрые…

Но только лагеря пестрого

Пламя щитов увидала я,

Сбруи медной сверкание, —

Краской стыдливости розовой

Вспыхнули вмиг ланиты.

Там двух Аяксов славных,

Над доскою склоненных,

Видела жадно следивших я

Ходы мудреные…

Был Паламед при них —

Навплия мудрый сын.

Мышцы рук напрягая,

Диск там Тидид метал.

Им Мерион[12 - Мерион – один из храбрейших героев у Гомера, однако не “сын Ареса” и не “чудо”.] любовался, Аресов сын,

Чудо меж смертными.

Там и Лаэртом рожденного

Зрела я скал повелителя;

Там и Нирей[13 - Нирей – у Гомера красавец, не отличавшийся мужеством и погибший в первом же бою.

Муж, что красою сияющей

Равных не знает меж эллинов.[14 - Перечень вождей и кораблей близко воспроизводит “список кораблей” у Гомера (Илиада II 494–785). Еврипид оживляет перечень бытовыми сценками из жизни военного лагеря. Особенно приятно представить себе Аяксов за настольной игрой (какая-то разновидность игры в кости, буквально: “тешились бросками разнообразных фигурок”, греческие кости представляли собой не кубики, а вырезанную из кости сложную фигуру).

Эпод

Там и повитый Фетидою,

Мудрым Кентавром взлелеянный,

Взоры Ахилл пленял,

Ветра соперник…

Он по каменьям острым,

Берегом близ колесницы,

В панцире, в тяжких латах

Мчался, с четверкой споря…

Ферета даром внук,

Славный Евмел[15 - Евмел – его колесница названа в числе лучших уже у Гомера.

Криком коней бодрил;

Тщетно стрекалом он

Жег златоуздых пыл.

В очи мелькнули мне

Два дышловых коня:

Буро-сребристые,

Ноги с подпалиной;

Но пристяжные два,

На поворотах лишь

Силой им равные,

Даром взметали прах…

Вот уж в виду мета, —

И окольчуженный

Уж обогнал Пелид

Руки Евмеловы…

Вот он ярмо[16 - ярмо – в подлиннике “узда Ананки”, образ, навеянный “Агамемноном” Эсхила.