Недосказанное

Сидят, пыхтят. Где ты, жизнь привольная?

Надо суффиксы искать, падежи, склонения

и писать, писать, писать – аж, до помрачения.

А средь них девчонки есть, пишут, не собьются.

Все четверки и пятерки им и достаются.

Всё это помнилось, тревожило, занимало и не давало покоя.

Благодарение

Осень поздняя. Рано темнеет.

Теплый сумрак заполнил мой дом.

Слышно, дождь, будто нехотя, сеет.

Как там улица? Что за окном?

Подошла. Красота-то какая!

Реки движущихся огней,

Белых, красных тревожная стая

Еле тянется.

Едут, едут усталые люди,

Потрудились, пора отдохнуть.

Моих сверстников с ними не будет,

Где-то рядом проходит наш путь.

Грустно? Да… Нас упрямое время

Попросило сойти на ходу.

Пережитых лет тяжкое бремя

Не отбросить, оно на виду.

Тихо движемся. Как же иначе?

И в пути появляется вдруг

Удивительная задача:

Вновь вглядеться в себя и вокруг.

Нас несло ежедневное «надо»,

Как экспресс мимо милых картин.

Я теперь их приветствовать рада

Иль с собой быть один на один.

Жизнь всегда и сечет, и ласкает.

И, свободу найдя, человек

Понимает, ох, как понимает,

Что недолог заманчивый век,

Что шагать, даже тихо, непросто,

Что друзей сокращается круг.

Вопреки всему радуйся – во сто

Раз сильней, чем и правнук, и внук!

Благодарен будь каждому утру:

Ты шагаешь по теплой траве

И лицо подставляешь ветру,

Машешь вслед отгоревшей заре…

Появилось время – родились стихи.

Давно то было

Дары памяти

Рождается ребёнок – белый лист,

на нем ни буковки, ни малой точки.

Мелькают годы, и уже не чист

листок: из запятых возник росточек.

Стал заполняться памяти архив.

Год сорок первый – ранняя ячея.

Сигнал бомбежки – ноющий мотив –

в землянку гонит строже и бойчее.

У взрослых сумрачный, суровый взгляд.

Темно. Язык коптилки сонно светит.

Все ждут, где новый громыхнет снаряд.

Считают: раз… второй, неужто третий?

Давно то было… Мой архив созрел,

заполнен так, что отлетают крышки.

Но странно: целый ворох не у дел,

мертвы, оттуда голосов не слышно.

Другие голосят и гомонят,

цветные запускают киноленты.

Какой закон высвечивает ряд

живой, взрывая памятью моменты?

Не знаю… Ими линия, судьба

прочерчена, блестит передо мною.

Уже семья, работа и – борьба

с самой собой, с нехватками, с бедою.

Ошибки, есть особые.