Планета в клетке

И вспомнил офицер сразу многое.

Я вспомнил, как мы, совершив обряд застенчивого знакомства, шествовали по улице, и встретили кошку, сшитую природой из лоскутков – лоскуток серого вместо жилеточки, рыжий треугольник под мышкой, где у солдата даже под душем чешется призрак пистолета, белая невинная пилотка. Моя нынешняя ночная госпожа тогда сказала, указывая на кошку:

– Гений. Вы посмотрите, какова Наследственность.

Вздрогнув от сильного ощущения, теперь я понял, что это она о себе говорила.

Человек, будь он лиса, волкодрак или беглый полторашка-милашка, часто говорит о себе – надо только слушать. Слушать! Мало мы слушаем друг дружку, мы ленивы, вот почему мир наш, несомненно, падёт в скорости под напором свежих общительных миров.

И родится новый мировой порядок, о котором так долго говорили нам некрасивые дяденьки из голубых прудов наших домашних Покорных.

Я отвлёкся – под дулом пистолета обычное дело.

– Где же? – Спросила она, и чуточку шевельнула дуло на локте правой руки, а пальчики левой так и не охватили пистолетное брюшко покрепче – видно, хорошо чувствовали себя на старте. – Пожалуйста, дайте мне… и, я клянусь честью, ничего вам не сделаю.

– Честью, говорите? – Откликнулся я. – Вы такая красивая, что у меня голова кругом идёт, и умны вы на редкость, как дракон в кошке… но честью от вас не пахнет… простите. Пахнет приятно…

Я потянул носом.

– Но…

(Заметить прошу, ежли не составит труда – я старался всё это время не попадать в её серые окна. Так как понимал, что на второй раунд борьбы с обитателями её внутреннего мира – разумеется, это не символ – не готов.)

Поскольку я заранее и поступательно рассчитываю свои телесные движения, а бывает, и мыслишки могу чётко направить в нужном направлении, удар почти не застал меня на месте. Она тоже где-то обучилась самодисциплине, а так как и насчёт ума я не преувеличил, то в следующую за моим прыжком секунду или ещё через одну, капля-серебрянка, тяжёлая, как поцелуй, капля выстрела прибила моё левое запястье к полу, а над моими глазами оказались два проклятых серых…

– А… – (Это я сказал.

)

И пульсирующих чечевичных зрачков тоже было два, ежли вы следите за ходом моего повествования.

Рассказывает посторонний наблюдатель.