Избранные стихи

И на маньяка под подъездом гирю уронила.

Так, мимоходом, не спеша, свернула шею урагану.

Теперь уж можно, вот сейчас она идет прямо в нирвану.

Взяла халат и путь ее свободен и открыт.

Пусть будет теплая вода,

Шампуней избранных и мыло нежное щекочет.

Пусть будет все всегда и так, как это женщина захочет.

Ностальгия

Осенняя тоска ольхового дыханья,

То лазурится, то вонзает в высь,

Озерное немое ожидание,

В волне осоковых ресниц.

Распахнута пустеющая даль,

Звенящему полету расставания,

Туманами отмерена печаль,

В овражистых изгибах расстояния.

С полей, стреляющих и гулких, волоча,

Кленовое крыло, избрызганное кровью,

Неумирающий поющий Гамаюн,

Сияет песню, смешанную с болью.

Один и тот же запах у клейма,

Всегда поверженные человечьи души,

Везде один и одинокий Гамаюн,

Льет веру в пустотою заткнутые уши.

Накалываясь на иглистый мелкий дождь,

Срывается намокший ржавый лист,

А песня выше и пронзенная насквозь,

Душа кричит.

И замолкает плач кандальных брызг.

Как в омут муки,в боли и тоске,

Падет пронзенный меткою стрелою.

Так засыпая в гулкой тишине

Ворочается ветер над водою.

Одинокий волк

Собаки шли по следу упрямо.

Ломая лапами ломкий лед.

То влево сворачивали, то снова прямо

И впитывала их шерсть метры и пот.

Они загоняли в ружейные сети,

Ни глоток, ни сил не жалея.

Ведь дома их ждут ржавые цепи,

Хозяйский окрик и соседские дети.

Пока есть время, быстрее.

Голодный прицел жадно цель искал,

Азартный поводырь свинцовых глупых пуль.

Иглисто и гулко расстояние кусал.

И бормотал что-то про последний поцелуй.

И разрывали мокрый воздух морды,

И слепо щурились глазницы стволов.

И занавес тумана падал под аккорды

Стреляющих в упор флажков.

Я стал меньше простреленной точки,

Я – бегущий, я – никто, я – мишень.

По щекам гнилые болотные кочки

На прощание лупила моя тень.

Вязну в серой грязи, как в усталости,

Не уйти мне, как прежде, в снега.

И все туже петля обреченности,

Ненавистная, как смех врага.