Портрет

От другой картины его бы отвратило это обстоятельство, но не от этой.

– Кто автор? – Джордж до сих пор не мог оторвать взгляда от полотна.

– Какой-то неизвестный художник, – произнес Алан, – подпись неразборчива, поэтому и цена низкая. Вообще с ней странная история. Первое упоминание о картине я нашел в каталоге Каподимонте за тысяча восемьсот пятидесятый год. Она лежала в запасниках. То ли не знали, в какой зал повесить, то ли собирались реставрировать. Но ты только представь! Три столетия она где-то путешествовала и дошла в Каподимонте в таком прекрасном состоянии.

– Но она не соответствует классическому ренессансу, – удивился Джордж, – скорее классицизму. Дата точная?

– Краску брали на спектральный анализ. Начало шестнадцатого века, а вот холст гораздо древнее, – ответил Алан, – более тщательные исследования не проводились. Собирались, но началась война.

– Ла-у-ра, – блондин склонился над картиной и по слогам прочитал надпись, потом отошел на пару шагов назад и словно зачарованный уставился на полотно, – ты прекрасна, Лаура.

Ты знаешь это?

Полотно было средних размеров, высотой около тридцати дюймов, шириной пятнадцать. Почти всю площадь занимала чернота. В центре белым пятном была нарисована босоногая девушка с непокрытой головой, в длинной ночной рубашке, со свечей в руке. Скорее всего, она находилась в коридоре или узком проеме, так как ее левая рука опиралась на едва различимую каменную стену. За спиной девушки клубились странные тени, размытые и зловещие.

Тьма словно окутывала ее, пытаясь увлечь или поглотить. И только маленький круг света, отбрасываемого огоньком свечи, освещал дорогу. Девушка собиралась идти вперед, в темноту, но медлила. Это было понятно по согнутой в колене правой ноге. Рубашка немного натянулась на бедре, очерчивая контур совершенной фигуры красавицы. Лицо ее было прекрасно. Тот, кто хоть раз увидел бы его не смог бы забыть никогда. Оно сияло юностью и очарованием. Все в нем – губы, глаза, скулы, лоб – вместе создавали непередаваемую гармонию идеальной красоты. У Джорджа защемило сердце от странной тоски. Увы. Такое совершенство может быть только нарисованное.

Распущенные золотистые волосы девушки падали ниже талии, тонкие пальцы изо всех сил сжимали свечу. Девушка словно понимала – если свеча погаснет, то исчезнет и она, бесследно растворившись во мраке. В широко раскрытых глазах застыло ожидание, тревога и… надежда.