Груз 200

Зрели в парниках огурцы, наливались бордовым соком помидоры. Земля по-матерински хлопотливо торопилась вскормить всё жадно и молодо произрастающее на ней.

На изгороди по всему периметру огорода, будто старухи, закутанные в пыльные серые шали, почти на каждом столбике сидели нахохленные крупные вороны. Никогда она их не видела столько. Обычно шумливые, они загадочно молчали и поглядывали на неё блестящими бусинками глаз. «Кыш, кыш, проклятые!» Домой вернулась, задохнувшись, держась за сердце. Объяснила невестке Кате:

– Ворон гоняла.

Да что это за напасть, откуда столько?!

Было 5 августа 1984 года. В это время на далёкой чужой и жаркой земле погиб её сын.

И был самый чёрный в их жизни день. Прибыл «груз 200», гроб с тщательно замазанным окошком. Женские воспалённые губы зацеловывали холодный металл, и он туманился от их дыхания. Из войсковой части прибыли солдаты и офицеры с оркестром. Тело Леонида Шиляева тихо вынесли из родного дома, где он ночевал сегодня в последний раз. Тихо донесли до клуба, чтобы с ним простились односельчане.

Тихо подняли в кузов с опущенными бортами на свежие пихтовые лапы, обрамлённые пенно- белыми венками.

Нежарко светило ласковое августовское солнышко. Кладбищенские берёзки усиленно шевелили тоненькими, начинающими желтеть пластинками листьев. Стеклянные паутинки летели и зацеплялись за обнажённые головы неподвижно стоящих людей. Прозвучали оглушительные выстрелы, спугнув кладбищенских галок. Вот и всё.

Сын погибшего капитана Леонида Шиляева, тридцатидвухлетний майор Виктор Шиляев несёт сегодня службу в рядах Российской Армии.

И СНИТСЯ ЕЙ СОН…

И снится ей сон. Будто среди ночи раздается звонок в дверь. П Пдходит она торжественная, готовая к чему-то, одетая в новый белый плащ. Открывает – стоит Антон с другом: высокие, красивые, оба с рюкзаками. Жадно, жадно тянет она руки обнять сына, а порог перешагнуть не может – и медленно сползает по стене на пол. И слышит над собой голоса.

Друг спрашивает: «Антон, чего это твоя фотография на столе в черной рамке?» Сын молчит. «А с мамой твоей что такое?» И снова сын молчит. А потом говорит: «А с мамой сейчас всегда так будет». Проснулась, бросилась к двери – никого.

Он в садике уже характерный, своевольный был. Скажет: моя правда, значит так тому и быть. Учительница в школе говорила: «Вы на оценки не смотрите, Антон у вас человеком будет. Такой честный, справедливый, по-хорошему упрямый».