В тени больших вишневых деревьев

– Старею, – сказал водитель наливника, под недовольный гул дембелей, – теряю хватку, – и чтоб реабилитироваться в глазах своих товарищей, он прицелился в пуговицу, что по середине груди. Последовал второй удар, в который дедушка вложил всю свою физическую дурь, плюс дурь от наркоты и алкоголя…

Воздух вырвавшийся от удара, произвел странный звук в гортани, вместе с ним вырвался из груди наружу, и смешавшись с глухим звуком кулака, разлетелся во все стороны палатки, разбудив даже мертвецки спящих духов.

Пуговица, своей жесткой металлической душкой, с обратной стороны, вошла в кость солдата, разбив дальше рану от прежних побоев. Издав протяжный стон, боец согнулся в три погибели, и упал на пол. Продолжая стонать, молодой солдат начал корчиться от боли.

– Встать! Товарищ боец! – прокричал, дед, еще более захмелев от полученного кайфа избиения. – Встать грудь к осмотру! – повторил он еще раз команду и пнул, как футбольный мяч, лежачего, в область печени… Боец из позы эмбриона выгнулся в противоположную сторону, и схватившись рукой за печень закрутился волчком, при этом его стон сменился на тихое поскуливание.

Было ясно, что водила наливника точно попал в печень.

– Встать боец, грудь к осмотру! – не унимался дедушка, совершенно ошалев от мучений солдата, которые возбуждали в его одурманенной душе чувство восторга безраздельной власти над чижиком.

– Хорош Киса, убьешь еще, – раздался голос с кровати, которая была в самом дальнем, темном углу палатки.

 – Пойдем лучше курнем, ты же свернул стингер*? – добавил «Голос», скрипом пружин шконки давая понять, что он встает, и его намеренье твердое.

У садиста – водителя-наливника, оказалась на удивление гламурно-женская кличка, которая только на первый взгляд не шла ему, судя по его только что сделанному поступку. Но предложение «Голоса» остановиться, как холодный душ подействовали на Кису, и он тут же прекратил издевательство над солдатом, и заискивающе произнес:

– Да Тоха, пойдем, план Кандагарский, бомба, пару тяг и аут, – и как бы в доказательство этого садист – водитель, начал нюхать косяк, который распространял плотный и терпкий запах гашиша.

В продоле, попав под тусклый свет лампы, показался Тоха, оказавшийся здоровенным мужиком, выглядевший лет под тридцать, ростом с метр девяносто, широкими плечами и огромными кулаками.