Она просила спасти вас

Но нужно чем-то заполнять эфир, пока полиция воздерживается от комментариев. Когда дела на Уайтхолл более-менее утряслись, на Алекса насела агент по связям с общественностью. Дона Рихарт застала его среди полицейских возле того дома, на крыше которого работал снайпер. Она пришла не одна, с фотографом. В целях пиар-компании Дона потребовала от Алекса большей вовлечённости в процесс расследования. Велела ему осмотреть место преступления совместно со следователями. Постоянный заместитель даже поругался с ней на этой почве.

Он получает отчёты, а не лазает по крышам. Но Дона была не из тех пиарщиков, которых легко переубедить.

“Будет ли продолжена политика Гарета?” “Насколько решительно настроено министерство на скорейшее осуждение его убийцы?” “Преданный преемник готов бороться за справедливое возмездие”. Такие примеры для создания информационных поводов она привела, лишь бы заставить Алекса всенародно продемонстрировать своё участие в деле. Его сфотографировали с экспертами. Возле пятна крови в доме номер 1.

В окружении констеблей, стоявших в оцеплении. Ещё пара кадров на крыше, и она отстанет. Решив, что это краткий путь к свободе, Алекс поддался.

Противнее, чем его моральное состояние, сегодня была только Дона. А хуже неё – погода. Холодный дождь и пронизывающий ноябрьский ветер. На крыше ещё холоднее. Алекс всю дорогу наверх сетовал, что чердак пыльный, а его плащ – новый. Отряхнувшись, он попозировал возле выхода на крышу. Эксперты закончили работу. Все крупные улики нашли ещё вчера. Сегодня спасли от дождя оставшиеся.

– Ты идёшь, Эванс? – позвала с лестницы Дона. Им с фотографом самим уже не терпелось добраться до ближайшего бара, откуда в тепле и уюте можно выложить качественный пост на сайт Правительства.

Алекс махнул им рукой, показывая уходить без него. Внимание политика привлёк молодой эксперт, оставшийся собрать оборудование. Тот работал размеренно, выполнял привычные действия. Алексу же, глядя на него, вдруг стало нестерпимо грустно. Дождь разошёлся, и его слёзы оставались незаметными.

Он прислонился к двери и впервые почтил память своего старшего друга. Эксперт, наконец, обратил на него внимание. От волнения перед лицом чиновника, юноша вытянулся в струну и уставился на Алекса, будто ожидая каких-то распоряжений. Другого оправдания, почему он всё ещё здесь, тот бы и не придумал. Не признаваться же первому встречному, что его вдруг захлестнули чувства. Алекс обратился к юноше:

– Мне сказали ждать доклад до вечера. Но это долго.