Аист на крыше

Аист на крыше

Андрей Эрлих

В 23 года жизнь только начинается. Артём, казалось, проживал чью-то чужую жизнь. Став опекуном своей двоюродной сестры, Артём оказался перед выбором: быть собой или тем, кем хочет видеть его общество, чтобы сохранить опеку. Позволив себе немного свободы, Артём остаётся без работы и рискует лишиться опеки, если скоро не исправит ситуацию. Но родной город словно сговорился против него, и вместо того, чтобы наслаждаться приморским летом и своей молодостью, Артёму приходится совмещать поиски работы и заботу о сестре, при этом как-то не потеряв себя.

Но, возможно, себя ему только предстоит найти?

Андрей Эрлих

Аист на крыше

Над зданием Южного вокзала вставало солнце.

Артём спал в машине, устроив голову на скрещении рук, лежавших на руле. Воняло «ёлочкой», кожаным салоном и «Дошираком» – это вдвойне гадко, ведь ел его не Артём.

Не было ни звука.

Солнце начинало предательски жарить щёку – а ведь, казалось бы, всего пять утра! Но нет, на то оно и лето. В этом году выдалось особенно жаркое.

Температура воды – 23 градуса, шутка ли, когда 21 уже списывали на поломку термометра.

У Артёма затекли руки, пересохли глаза, урчал от голода живот. «Сейчас “трёшка” проедет, и встану», – решил Артём, полежал ещё с пару секунд, а потом вздохнул и откинулся на спинку кресла.

«Трёшка» не проедет. Артём опять забыл, что предпоследний трамвайный маршрут прикрыли пару лет назад, но перед вокзалом по-прежнему пролегали рельсы – здесь трамвай делал петлю и отправлялся в обратном направлении.

А ходил он мимо дома Артёма, и иногда он так прогуливал пары: утром садился на трамвай и целый день катался кругами.

Теперь рельсы лежали между камней брусчатки словно шрамы. Когда-нибудь очередь дойдёт и до них – разберут, как разбирают по всему городу. А где не получается разобрать – закатывают в асфальт. На нескольких улицах остатки рельсов вдруг вырываются из-под покрытия, а через несколько метров уходят в него снова.

Завораживающее зрелище. Артёму оно всегда напоминало, что человечество, в общем-то, идёт в никуда, как и эти рельсы.

А в других местах некогда тщательно укатанная асфальтом брусчатка торчала из-под него, как кочки на болоте – напоминание, что прошлое можно забыть, но нельзя отменить, оно всегда возьмёт своё.

Недавно оказалось, что на прошлом можно заработать. Один камушек брусчатки на официальных западных рынках стоил по текущему курсу два евро. На неофициальных – дешевле, но зато деньги прямо в руки.