Камни прошлого

– Вот, блин, гурман доморощенный!

– Блины я, Машенька, тоже обожаю. Только вот каждый первый блин у меня в коме…

– Иди молча, Петросян недоделанный!

Игорь Ильич промолчал. Знал, что властная жена, засунувшая его за годы совместного проживания под свой каблучок, не терпела никаких возражений.

РАЗОЗЛЁННЫЙ КАБЛУК – ЭТО КОПЫТО

«В каждом человеке намешано всего понемножку, а жизнь выдавливает из этой смеси на поверхность что-нибудь одно».

    (А.и Б.Стругацкие)

Мария Сигизмундовна, женщина из семьи потомственных интеллигентов, московских снобов Семионовых-Эссенов в третьем (или даже четвёртом!) поколении, терпеливо сидевшая на «диете Малышевой», всегда заботилась о состоянии своего опорно-двигательного аппарата – руки её были свободны от любой поклажи.

После очередной передачи «Здорово жить», где говорилось, что для долгой и здоровой жизни нужно ежедневно проходить не менее пяти километров пешком, она настояла, чтобы на дачу пенсионера Лаврищевы ездили не на машине, а на электричке. Путь от платформы до дачного домика (с учётом обратной дороги) составлял более семи километров. Несмотря на то, что этот марш-бросок отнимал у неё последние силы, оставшиеся после дачного отдыха, на автомобиле, как «совершенно вредном, опасном и экологически нечистом изобретении человечества», она решительно поставила жирный крест.

Бывший судья суда одного из столичных районов не терпела апелляций. Да тому и не к кому было апеллировать: в семейной иерархии над Марией Сигизмундовной никто не стоял.

В семье с неё начиналась вертикаль власти, ей она и заканчивалась.

Игорю Ильичу оставалось только привычно играть роль мужа-подкаблучника. Все мы, как утверждал ещё великий Шекспир, в театре под названием «Жизнь» играем ту или иную роль. Какая достанется при их распределении ролей от Главного Режиссёра, ту и играем. По-разному играем – талантливо, «так себе» или вовсе бездарно. Но – играем. Либо, как Игорь Ильич, через силу доигрываем.

Роль мужа-подкаблучника не было амплуа Лаврищева. Играл он её вяло, шаблонно. Можно сказать, не играл, а уже доигрывал… Как тот актёр, уставший всю жизнь говорить на сцене одну и ту же фразу: «Кушать подано». А других слов (даже в массовке) строптивый режиссёр ему не предлагал. Игорь Ильич, отслуживший когда-то срочную в артиллерии, любил говорить, что слушает жену с открытым ртом по старой привычке артиллериста.