Порочный отчим

Выдохнув, выругавшись в полтона, Медведь начинает двигаться, усердно работая бёдрами.

– Какая ты тесная… Черт, как в тебе приятно. Крепко сжимаешь. Щедро! Как целочка!

Шипит это в мой висок и загоняет член уверенно, как хозяин мира. Истинный доминант.

С каждым толчком он погружается всё глубже и глубже, заполняя меня до предела.

Кровать жалобно скрипит, словно сейчас развалится.

Он ведь такой огромный.

Сильный. И дикий.

А значит горячий…

Массивное тело подминает меня под себя максимально тесно.

С силой прущего напролом бульдозера.

Накрывает горой восхитительных мышц.

Берёт в плен жаром кожи и мускусным, по-настоящему мужским запахом.

Мама… боюсь я не выживу после ночи с этим дьяволом проклятым!

Таким прожорливым, здоровенным мамонтом.

Секс-маньяком!

А если выживу, выдержав весь его пыл и аппетит, то, считай, родилась в рубашке.

Он таких наивных девочек, вроде меня, как курочек только так пачками трахает направо и налево.

Видно же, что у Медведя много фанаток.

Уже устал, наверно, на сиськах расписываться. Обычное дело. Привычка.

Поэтому и предложил мне автограф, приняв меня за типичную смазливую фанатку, у которой в голове не мозги, а сироп.

Я стону. Стону поневоле, охотно отвечая на прожорливые ласки и ненасытные толчки.

Даже начинаю бёдрами в такт толчков подмахивать.

Боже! Как мне нравится это чёртово безумие…

И сладко, и немного больно. Одновременно.

На мгновение даже забываю, что внутри меня хозяйничает бронированный танк, завоевывая девственные территории.

Не тронутые еще никем.

Ни одним мужчиной прежде.

Сжимая ягодицы, боец хрипло стонет, напрягая челюсти, ускоряется.

Кровать ходит ходуном, как во время землетрясения.

С оглушающими толчками боковинкой врезается в стену.

Мужчина входит в меня уже почти на всю свою королевскую длину.

Смазки выделяется слишком много…

Он буквально тонет в моей влаге и это делает мою узкую дырочку покорной и эластичной.

На миг боец отстраняется. И снова под мой стон тараном вонзается обратно.

– Капец ты мокрющая! Почти утонул. Глубоко в тебя занырнул! – ехидный смешок.

Толчок.

Стон.

Животное рычание.

Он ускоряется, толкаясь глубоко, слишком голодно.

Распахнув глаза, я хватаюсь за размашистые плечи великана обеими руками. Ногтями вонзаюсь в горячую плоть с высеченной на ней татуировкой агрессивного зверя.

Спустя пару минут, я начинаю привыкать к новым ощущениям.