Низший

Захрипев, я начал заваливаться на правый бок. До слуха донесся глухой обрывок диалога:

– Новичку конец.

– Ага. Кто-то заработает лишние три сола на похоронке.

– Повезет кому-то…

Это они обо мне? Мне конец? Вздрогнув, я уперся слабой правой рукой и заставил тело выпрямиться, снова оперся лопатками о стену. Преодолевая боль, повернул голову, глянул в сторону. Вон там толпятся люди. Я вижу их сквозь сгущающийся перед глазами серый туман. Люди подходят к стенам, кажется, входят прямо в стены. Когда появляются снова, что-то жуют или вытирают рты.

Пьют… пьют! Там наверняка дают воду!..

Что мне надо прямо сейчас?

Ответ очевиден – вода. Мне нужна вода. Чем больше – тем лучше. Я помню про горящую перед глазами непонятную на первый взгляд надпись:

Гидрация – успешно.

Что-то сухое успешно сделали мокрым. Или же едва влажным – если я прав и речь идет не о каком-то постороннем предмете, а о моем теле. Все вписывается в эту теорию.

Комплектация – успешно.

Тут речь о моем арендованном комплекте конечностей, как бы жутко это не звучало.

Реанимация – успешно.

Тут и пояснений не требуется.

Если все сложить воедино… мое сухое тело успешно напитали водой, следом снабдили первыми попавшимися конечностями, а под конец реанимировали, вернув жизнь в меня бедолагу. Ну а следом я очутился в каком-то закутке, где меня растормошила однорукая девушка с номером девяносто один.

У меня адски болит голова. Я не могу нормально думать. Во мне все трещит.

Сморщенная кожа на животе снова начала ссыхаться, я чувствую натянутость в щеках и лбу, глаза с натугой поворачиваются в орбитах и их словно бы заклинивает.

Вода… мне нужна вода…

Встать!

Я поднялся рывком. Проехался плечом по стене, уперся правой ладонью. Накренился, ноги шагнули сами собой – вялые, медленные, дрожащие. Ничего… ничего… давай… тут недолго… двигай арендованным комплектом, одиннадцатый. Двигай. И не забывай держать левый локоть прижатым к боку – если кто-то из проходящих мимо равнодушных людей заденет за него, я свалюсь на пол в болевом шоке.

И вряд ли уже поднимусь. И вскоре кому-то повезет заработать три сола на моей похоронке… почему они сказали «похоронка», а не похороны?

Почему мне достались руки и ноги старика?

Почему мне вообще пришили чужие конечности?

А что с моими руками и ногами?

Глянул на скребущее по стене плечо. Кольцевой безобразный шрам заметен сразу – он красный, тянется бугром прямо по плечу.