Темноволье

Темноволье

Дем Михайлов

Мир ВальдирыСточные воды Альгоры #4

Шмыг, уходящий все глубже в мрачную стылую тьмы мира Вальдиры, с честью выполнил одно из возложенных на него древним и почти угасшим культом поручений. Тайная дорожка ведет его обратно – в глубины ныне забытых всеми страшных подземелий…

Шмыг – одиночка, приключенец и авантюрист. Да у него есть достаточно большие цели, но… все же главный его движитель – это необычные приключения и опасные места.

Именно это и ничего более и должен ожидать от данной книги читатель.

Приключения, мирные бытовые события, общение, веселое времяпрепровождение.

И никакого летящего вперед на всех парах глобального мега-сюжета. Если он и есть – то раскрываться будет со скоростью ползущей по склону Эвереста улитки )

Дем Михайлов

Темноволье

Глава первая

После успешно обстряпанного, но крайне опасного дельца куда поспешит вор?

Правильно.

Домой.

Нет, не в разбойничий трактир, чтобы громогласно хвалиться о тихом деле, если кто-то так подумал.

Во всяком случае, правильный вор так не поступит. А я старался быть воришкой правильным, продвинутым, современным, а еще живым и желательно непойманным. Последние два пункта особенно важны.

И посему я оказался в ЛК так быстро, что даже алые зигзугры чпытыхнуть не успели.

Прислонившись спиной к стене, я замер на пару минут, в то время как у моей ноги копошился слим, подбирая мусор с пола. Хотя на самом-то деле слово «копошился» к Ползуну больше не подходит – учитывая, что он превратился в здоровенный пласт красной тягучей субстанции и много кого способен ввергнуть в пучину визгливого ужаса одним только своим видом.

Это, кстати, еще одна причина, почему я постарался прошмыгнуть к себе в личную комнату как можно быстрее – слишком уж заметен я с полупрозрачной живой мантией из красного слима на голове, плечах и спине. Ползун становится все больше… А я и не против – пусть себе кушает от пуза. И только оказавшись в ЛК я вспомнил, что мой питомец уже миновал сотый уровень, как раз на круглом числе получив пассивное умение «Съеживание».

Словно услышав мои мысли, слим приподнялся с пола живым красным валом, и внутри его массы показался здоровенный улыбающийся смайл. Похоже, Ползун одобрял ход моих мыслей. Или удивлялся выражению моего лица. И, скорей всего, правильным предположением был второй вариант – мое лицо. Мое все еще чуть искаженное застывшее лицо с выражением неверия, радости и ошеломления одновременно.