Междумирье. III Да пребудет с вами гоблин!

– Им в тебя бросили, вот, наверное, и залетел случайно! – не глядя в глаза товарищу, произнёс Лайтли, всем своим видом показывая, что он тут не при чём.

– Не пудри мне мозги, дружище! И придумай что-то поубедительнее, не то, неровен час, я заподозрю, что у тебя проснулась совесть! – выдал Ходерхайм, хитро глядя на заливающегося краской собеседника. – К тому же, ты совершенно не умеешь врать! Или лучше сказать, так и не научился?

– Ладно! Что ты хочешь услышать? Да, я помог бедняге выбраться. И, похоже, из-за него мы угодили в один из смежных с таверной миров! – раздраженно произнёс Лайтли, неохотно сознавшись в содеянном.

– Эй, не горячись! По крайней мере, он должен знать, как добраться до какого-нибудь жилья! – примирительно произнёс Делвин. – Если не окочурился. – добавил он, с сомнением взглянув на хилого типа.

– О, об этом не стоит беспокоиться, гоблины живучи, как мухи! – отмахнулся Альмистель, не отличающийся тёплым отношением к их расе.

– Хочешь сказать, если оторвать ему «крылья», он будет бегать, как ни в чём не бывало? – уточнил Ходерхайм, по-своему понявший слова друга.

И тотчас загоревшись желанием проверить это утверждение.

Он уже потянулся к зеленокожему, но Лайтли удержал его:

– Давай ты будешь ставить свои эксперименты на другом экземпляре!

– Экзечего? – недоумённо переспросил Делвин, присматриваясь, какую бы часть гоблина отсечь. Для проверки, разумеется. Верная секира просилась в руки.

– Слушай, займись лучше своим письмом! – нашелся беловолосый.

Отчаявшись переубедить товарища, Альмистель решил его отвлечь. Обычно это срабатывало.

– О, и-то, верно! – спохватился крепыш. – Всё равно торчим здесь, как чирей на… Эх! – выдохнул Ходерхайм и плюхнулся на гоблина.

Затем он бережно достал из куртки помятый конверт. Трепетно разгладив бумагу, крепыш уставился на замысловатую печать. На красном воске красовался знакомый оттиск, в точности повторявший татуировку на его голове.

Делвин хотел было продемонстрировать это открытие товарищу, но тот уселся в позу лотоса, сложив руки на коленях ладонями вверх.

Глаза его были закрыты, расслабленное лицо говорило о полной отстранённости.

Махнув на приятеля рукой, Делвин вздохнул и переломил печать. Вернее, попытался это сделать. Мощные пальцы, от которых пострадала ни одна вилка, на этот раз подвели своего владельца. К невероятному удивлению Ходерхайма, воск остался целым и невредимым.