Лучшее предложение

Люди сталкивались, кричали, стремились быстрее вырваться наружу. У выхода образовалась давка. Но отдельные представители прессы не спешили покидать зал и героически продолжали вести фотосъемку страшной вакханалии.

– Граждане, дайте же пройти! Не мешайте ликвидации возгорания! – кричал директор музея, лавируя между мятущимися людьми с огнетушителем в руках. К нему уже спешили несколько других сотрудников, тоже с огнетушителями, – до прибытия пожарных нужно было не дать множеству небольших очагов сплотиться в неукротимую огненную стихию.

Кристофер, находясь рядом с Лариным в самом эпицентре бури, лишь озирался по сторонам, словно всё происходило во сне.

А между тем комната угрожающе быстро наполнялась едким дымом. Пылающие шторы передали огненную эстафету оконным багетам, и огонь, разбегаясь по деревянным карнизам, отделанным шпоном, уже коптил потолок. Не хватало воздуха. Какой-то энтузиаст, взяв стул, начал бить стекла в окнах.

У Мезинского от происходящего волосы встали дыбом. Он, с красными от дыма глазами, бросился вместе с ассистенткой снимать со стен живописные холсты, которых огонь только чудом ещё не успел коснуться.

Сотрудники Christie’s из отдела антиквариата тем временем доставали с витрин прочие экспонаты. Поднятые со своих мест статуэтки, кубки, клинки и множество других предметов с тончайшими инкрустациями засверкали, озаренные пламенем.

– Вот, держи! – рявкнул Валерий Александрович, передавая коллеге небольшой эскиз Лихтенштейна. – Да не так же! Поверни холсты красочным слоем друг к другу! Вот так! Дали и Матисс у нас в другом зале? Херст, Рихтер…

Чувствовал себя он очень скверно – ссадина под пластырем невероятно ныла.

И вдруг яркой вспышкой мелькнула мысль о граале: экспонат-то ведь остался у реставратора! «Ничего, далеко эта сволочь не уйдет…»

Тут подбежали двое молодых людей. Оба запыхавшиеся, глаза слезились, один держал в руках картину.

– Валерий Александрович, куда эвакуировать остальные произведения? Выносить на улицу?

– Вы что, сбрендили, что ли?! Какая улица? – гаркнул аукционист.

 – Складируйте пока в кабинете директора. – Он взглянул на картину. – На кой чёрт вы сняли Айвазовского?

– Еле успел спасти! В том зале тоже дымит вовсю!

– Что?! – ахнул аукционист.

Казалось, рыжеволосый аферист дернул рычаги неведомого механизма, обрушившего в одночасье на Валерия Александровича все мыслимые и немыслимые беды, какие у иного человека его круга не случаются и за всю жизнь.