Жена на два дня

Однако Давид не пожелал ждать, ему хотелось поскорее взглянуть в лицо нахалки, что посмела так с ним обойтись, оказаться рядом с ней как можно раньше. Но, как видно, в ловкости он изрядно уступал собственному телохранителю, потому что поймать девчонку первым так и не смог, даже увидеть ее в толпе – и то не удалось. Тем не менее вскоре он услышал впереди резкое «Ой». Готов был поклясться, что кричала Богиня. Ее голосок не спутать с другим, хоть и слушать его он имел удовольствие совсем недолго.

В груди екнуло, Давид стал проталкиваться вперед с удвоенным рвением.

Очень скоро он оказался на свободном от людей пятачке, где стояла Яна, которую удерживали крепкие руки телохранителя.

– Я ее поймал, шеф! – отрапортовал тот, будто гоняться за девушками по улицам Москвы для него дело крайне привычное.

Давид хотел приказать, чтобы Ян отвел нахалку к машине. Плевать, что каждый второй прохожий пялился на некрасивую сцену преследования девчонки.

Однако он почти сразу заметил, как увеличились в размере глаза Яны.

Она со страхом взирала то на него, то на державшего ее детину. От такого ее взгляда на душе стало очень скверно.

– Отпусти, – скомандовал Давид с мрачным лицом.

Думал, девчонка оценит, что он не стал применять к ней силу. Но нет. Как только телохранитель разжал пальцы, Яна снова бросилась в сторону, чем окончательно вывела Давида из себя.

– Да ты совсем, что ли? – взревел он, потрясая букетом роз как дубиной. – Мне опять за тобой бегать?!

И тут она остановилась, посмотрела на него растерянно, проговорила:

– Не бегайте за мной, пожалуйста! Я вас прошу!

Даже сложила ладони в молитвенном жесте, будто он, изверг такой, загонял бедную девочку.

Тут-то до него и дошла вся комичность ситуации.

Давид Охикян, владелец огромной компании, успешный бизнесмен, один из самых завидных женихов столицы, гонялся за какой-то девкой без роду и племени. Будто он – кобель, а она – течная сука, к тому же единственная на весь свет. Только он не животное.

В жизни так не унижался!

До чего дошел, это же уму непостижимо… Над ним скоро станет потешаться вся Москва. Пока эта паршивка будет набивать себе цену, он станет всеобщим посмешищем.

Давид ткнул изрядно потрепанным букетом в грудь Геннадия, который как раз подошел к нему справа, потом посмотрел на Яну с доброй долей пренебрежения и процедил:

– Сама ко мне придешь…

С этими словами развернулся и, больше не смотря на девчонку, зашагал к своей машине.