Анютины глазки

Может, я должна тебя еще и пожалеть?

– Но, Ань…

– Беги за ней. Беги за этой теткой. Может она тебя пожалеет…

Анна развернулась, ушла в комнату матери, заперлась и просидела там до утра. Антон полночи скребся под дверью, что-то говорил, но Анна ему не открыла. Она вышла из комнаты, когда на даче появилась мама. Ничего не объясняя, Анна подошла к Антону и заявила.

– Значит так! Сейчас мы едем домой, берем все документы и отправляемся в загс подавать заявление на развод. Я не желаю больше видеть тебя ни здесь, ни в городской квартире, ни рядом с Егором.

– Подожди, Ань. Я не могу сейчас ехать. Я еще не протрезвел.

– Протрезвеешь по дороге. А если тебя остановят и отберут права, я буду только рада. Покатаешься на трамвае.

– А что случилось, доченька? – Спрашивала мама. – Объясни, я ничего не понимаю.

– Потом мама, потом. Посиди пока с Егоркой. Я, может быть, уже завтра приеду.

Узнав, что родители уезжают, мальчик начал хныкать, тянуть ручки к маме, но Анна не сдавалась.

– Забирай все свои вещи, – говорила она Антону, – и заводи машину. Второй раз я повторять не буду.

Они ехали молча, но у Анны внутри всё кипело. Достаточно было малой искры, чтобы вывести девушку из себя, и когда Антон вновь заговорил, о том, что он ни в чем не виноват, что «она сама», а потом еще и закричал, Анна взорвалась.

***

…Наконец замигали проблесковыми маячками машины скорой помощи. Антона вытащили из автомобиля, положили сначала на носилки, потом погрузили в машину с красными крестами.

Антона поместили в отдельную палату, заполненную сложными приборами для поддержания жизни. Врачи долго колдовали над неподвижным телом, присоединяя датчики и трубки, идущие от капельницы непосредственно в вену больного. Когда же всё было готово, люди в белых халатах оставили Анну наедине со своим мужем, полагая видимо, что сделали всё возможное и теперь от них уже ничего не зависит.

Появились врачи только на следующий день. Проверили показания приборов, сделали необходимые отметки в журнале и ушли. Анна, просидевшая возле больного почти сутки, не успела ни о чем спросить. На нее вообще никто не обращал внимания. Сидит жена возле мужа, ну и пусть сидит, ведь она никому не мешает.