Изъян в сказке

– Если нас раскроют, то казнят?

– Меня – наверняка, – спокойно сказал Рей, – а тебя, скорее всего, остригут и вышлют за город, предварительно выпоров кнутом.

По спине Мэгг прошли мурашки.

– Тогда зачем? Если тебя за это могут убить…

При одной мысли о том, что кто-то может убить Рея, стало жутко. Он был слишком живым для того, чтобы умирать!

– За всё, что я натворил в этой жизни, меня должны дважды повесить, один раз четвертовать и ещё один – сжечь на костре. Чему быть… – он рассмеялся, а Мэгг не рискнула спросить, что он мог такого сделать.

Скорее всего, это было художественное преувеличение, так им любимое – музыкантов и поэтов никто не вешал, не четвертовал и не сжигал.

– В любом случае, – продолжил он, – мы не попадёмся. Я всё выяснил точно. План превосходный. Ну-ка…

Он отошёл в сторону, а Мэгг подняла руки и осторожно ощупала прическу. Кажется, Рей сплёл ей что-то сложное из нескольких кос. Она встала с табурета и покружилась, так что юбки зашуршали вокруг, и спросила, попутно разглядывая, как причудливыми складками ложится ткань:

– Что за план?

– Сегодня тебя ждёт встреча с дедом.

Если бы Мэгг действительно была настоящей леди, на этих словах ей следовало бы рухнуть в обморок или хотя бы пошатнуться и схватиться за грудь, но она только спросила:

– С каким ещё дедом?

Всевышний, зачем ей дед, когда есть Рей? Тем более что он много раз говорил: родни, которая хотела бы её знать, у неё не осталось.

– Лорд Кэнт.

Похоронил всю семью, наследника. Не знаю, поверил ли он моим бумагам и рассказам, но, кажется, сообразил, что лучше фальшивая двоюродная внучка, которую можно удачно выдать замуж, а её детям завещать титул, чем переход земель под управление короны и конец славного имени Кэнтов. В общем, – Рей нервно облизнул губы, – он согласился вывести тебя в свет.

Мэгг замерла посреди комнаты. Сказка становилась реальностью. С богатым родственником она легко произведёт впечатление настоящей леди, войдёт в свет и отыщет себе знатного мужа.

Всё так, как Рей обещал ей много лет назад. Ещё немного, и отступать будет поздно. Она повернулась к Рею, подошла к нему и крепко обняла за шею, пряча лицо на груди, не в силах понять, какие чувства её обуревают. Была ли это любовь воспитанницы к наставнику или девушки к мужчине – она не разбирала и сама, но знала, что её сердце стучит, полное самого волшебного чувства из всех, что ей доводилось испытывать.