Королевна

Откуда такая роскошь? Кто она?

Спустя многие недели терзаний, когда парень захотел наконец узнать её имя, он решился подлететь близко нынешней ночью.

Перед сном юный лорд тщательно вымылся, оделся не в спальный костюм, а в любимый камзол, который отличался от прочих одеяний сдержанностью и отсутствием фамильных знаков, драгоценностей и прочей мишуры, лишь одна вышитая роза на груди, нежная и неприметная, хотя знал, что незнакомка не сможет оценить его старания. Этот наряд матушка называла «камзол конюха», а отец всегда добавлял, что у конюха и то найдётся краше.

Обрядившись в наряд, он уснул мгновенно, как всегда, лишь стрелка часов указала на полночь.

* * *

Полночь, тишина и тьма. Луна скрылась за облаками, каждый шорох звучал громче и слегка пугающе.

Матушке Ромэна, леди Плэмери, сегодня не спалось. Будить прислугу ради кружки молока с мёдом, от которой она всегда успокаивалась и быстрее засыпала, казалось нелепым.

Она была отнюдь не из тех, кто визжит от вида пробегающей крысы, но даже ей отчего-то стало тревожно в этот час.

Лорд Кордис, уже совсем старик, спал крепким сном, не зная, что супруга отправилась бродить по замку в одиночестве с канделябром в руках. Кухня находилась далеко от их покоев, чтобы ранний утренний шум и запах приготовляемой пищи не будил хозяев.

Женщина решила обойти внутреннюю галерею снаружи, по балкону, и вскоре наткнулась на птичник. Сон совершенно пропал от ночного прохладного воздуха, молока она уже не хотела, ей стало любопытно посмотреть на любимца сына.

Птицы не оказалось на месте. Сердце матери всколыхнулось – неужели пропал? Сын будет в ярости и тоске… Но внутри птичника просторная клетка была, как и прежде, надежно заперта ключом.

– Что такое? Неужто сам Ромэн выпустил его в ночь?..

Быстрым шагом леди Плэмери приблизилась к покоям сына, открыла дверь и обомлела: сына тоже не было на месте, лишь над его кроватью струился серебристый свет.

* * *

Сокол мчался сквозь пространство, рассекая мощными крылами ледяную гладь небес.

Там, где жила девушка, по-прежнему царил яркий день. Красавица стояла у открытого окна, в покоях, неспешно расчесывая длинные светлые волосы. Сокол приземлился на высокий куст, что рос за окном. Даже если бы птица могла, то едва ли отобразила бы шквал эмоций, обуревавший в данный момент юношу: он восхищался ею, был заворожен, боялся ее, желал и тут же злился на себя и на красавицу…

Он был влюблен.