Непонятная война

Она все равно ни черта не скажет. Заводи, сказал.

Она поглядела на небо. Все оно было усыпано мелкими звездами, а холод, издаваемый ими, пронизывал тело насквозь. Первый, потянул ее за руки. Она не сопротивлялась, лишь боль мешала спокойно подняться.

Ее повели к старому грузовику, походившему на те, что когда-то она видела на фронтовых фотографиях. Странно, не помнить себя, но отчетливо воспроизводить в голове некогда имевшие смысл кадры. Словно вернувшаяся из 40х машина, была заляпана грязью и пылью, а камуфляжный брезент, накинутый поверх кузова, весь состоял из отдельных платок, среди которых были и куски красной материи, и какие-то вырезки из джинса, и, непонятного происхождения, пепельные резиновые накладки.

Все, что можно было бы подумать об этом грузовике – это лишь то, что он был разрешечен сериями выстрелов с разнокалиберного оружия.

Первый толкнул ее в кузов машины. Там было также непонятно и страшно, как и на той осиротевшей улочке, где она очнулась. На минуту, она задумалась о том, что стоит выбираться отсюда, тем более что преградой между кузовом и улицей составлял все тот же камуфляжный брезент.

Но куда бежать? Там, куда ее везли, находился какой-то «штаб» и какие-то «у себя».

Она почувствовала, как рана на голове вновь начала кровоточить, но это была не прежняя тупая боль, а уже вполне конкретная, адски раскаляющая до предела. Она услышала, как те двое уселись в кабину и завели мотор. Их разговор, был смесью мата, пахабных шуток и невнятных восклицаний. По крыше грузовика начал бить дождь.

Капля за каплей он увеличивался, и, вместе с ним, увеличивался ее порог страха. Чтобы себя отвлечь, она начала осматриваться по сторонам. В кузове было темно, но глаза постепенно привыкали к этому немому мраку. Ей удалось разглядеть несколько канистр, канат, истрепанный до того, что больше походил на бельевую веревку, и несколько кусков ткани, подобной той, которой был залатан брезент. Через дыры в обшивки изредка просачивался свет. Она поняла, что грузовик едет по улице с фонарями, и, значит, приближается к месту, где будут люди. Прошло то ли полчаса, то ли полдня, когда грузовик остановился. Время исказилось. Оно стало тягучим и всеобъемлющем, пока она сидела в пугающей темноте.

– Везем шо? – послышался новый голос. Он был отдален, и чем-то напоминал голос первого. Хотя, если бы сейчас же первый не ответил, она бы подумала, что он начал говорить сам с собой.

– Та ни, как всегда. Одна только незнающая на этот раз. Там, в кузове.