Аркадия

Вторым оказался Коля Буров, с которым они раньше вместе работали. Коля уже год как перебрался в столицу и сейчас навещал родственников. Слово за слово – и Гену пригласили в гости.

Вечером накрыли на стол, куда, помимо продуктов прямо из холодильника, перекочевала бутылка водки, которую хозяин не спешил открывать, пояснив, что ждет конца дня, поскольку план полетов на завтра может быть изменен до шести вечера. И хоть по графику следующий день и был выходным, но всё равно нужно дождаться окончательного, железобетонного подтверждения.

Где-то без двух минут Коля позвонил, ему подтвердили график, и можно было расслабиться. Мигом разлив содержимое запотевшей тары по стаканам и дождавшись, когда секундная стрелка швейцарского наручного хронометра догонит минутную, оповестив тем самым, что дальнейшие изменения плана могут быть только по согласию, Колян, чокнувшись с гостем, произнес:

– Ну, будем, – однако на полпути понятной траектории движения стакана раздался телефонный звонок.

Гена слышал, как в трубке прозвучало:

– Коля, это дежурный, у нас ЧП. Заболел второй пилот минского рейса. Ты еще не принял на грудь?

Коля грустно посмотрел на гостя, потом на стакан и произнес:

– Подожди секунду, – с этими словами он отправил содержимое стакана в организм, закусил куском финской салями и честно признался звонившему: – Уже принял.

В эту поездку, кроме привычного затаривания гречкой и колбасой, Гена походил по различным подразделениям большой авиации Московского региона и осознал, что непроходимых преград на пути в эту самую большую авиацию, вообще-то, нет.

И скорее всего, попал бы он туда, но тут случился развал страны, в которой он родился и вырос, которую считал своей родиной. А за этим последовал и развал всего, что на эту страну опиралось. Если большие самолеты еще продолжали худо-бедно выполнять рейсы, то самолеты Ан-2, которые заправлялись авиационным бензином, летать почти перестали, потому что завод в городе Грозном прекратил отгружать этот вид топлива в Одессу.

И превратились самолеты в недвижимое имущество. Да если бы и летали они, то пассажиров бы не нашлось – у людей просто не было денег на путешествия. Руководство авиапредприятия пыталось любыми путями избавиться от генерирующего убытки парка малой авиации.

И Гена купил самолет.

Цена была такая, что купить мог почти каждый пилот.