Малыш

Мартин молча указал в сторону спальни и уткнулся сестре в плечо. По лестнице поднялись сотрудники полиции и медработники. Спектакль начался.

Нэнси отвела брата в детскую и попросила не выходить. В сопровождении полицейского девушка прошла в спальню и, примыкавшую к ней, ванную комнату. Я приготовился к потоку слез и душераздирающим рыданиям. Однако Нэнси появилась в коридоре с высоко поднятой головой и плотно поджатыми губами. Девушка ни капли не походила на мать: высокая, стройная и миловидная. Мы, монстры, умеем ценить красоту!

– Необходимо составить протокол, – начал полицейский, выходя следом, но Нэнси перебила мужчину:

– Непременно, однако сначала я поговорю с братом.

– Понимаю, что он маленький, но необходимо задать ему несколько вопросов, – настаивал полицейский.

Нэнси медленно втянула носом воздух, сверкнула на мужчину глазами и коротко произнесла:

– Ждите внизу.

«Кремень, а не девка! Я удивляюсь, как у такой мамаши родились красивые и сильные духом дети? Да, пацан расчувствовался, все-таки, мать потерял.

Я тенью метнулся вслед за Нэнси. Взрослые редко видят дальше своего носа, и полицейские не ощутили моего призрачного присутствия. Чего не скажешь о Нэнси! Она резко оглянулась, прежде чем прикрыть дверь в детскую, пожала плечами и подошла к кроватке брата. Я переместился к окну.

– Мама ушла? – тихо спросил малыш.

– Да, Мартин, – в тон брату ответила девушка.

– Она не вернется?

– Нет!

– Меня отдадут в приют? – спросил пацан, не глядя на сестру.

Его пустой взор прошел через меня и уставился на одинокую луну на небосводе. Я вдохнул сладкий аромат робости, с примесью недоверчивости и крупинками страха. Вот чего боится малыш – одиночества. Он готов окружить себя монстрами, выдуманными друзьями, лишь бы не оставаться одному.

На протяжении недолгой жизни Мартин находился в обществе мамаши. Нэнси изредка навещала брата, но всякий раз оставляла одного.

Я едва не выдал свое присутствие, настолько яркими переживаниями одарил меня пацан, впервые за эту неделю. Нэнси опустилась на кровать, притянула брата к груди и крепко обняла.

– Нет, Мартин, никто тебя в приют не отдаст. Обещаю! Я уже совершеннолетняя, оформлю опекунство, и мы будем жить вдвоем.

– В этом доме? – спросил малыш, а я замер, настолько заинтриговал вопрос Мартина.