Орлиного цвета крылья

Аня выдавила с большим трудом, словно ей улегся на грудь медведь:

– Я не ем мясо… Рыбу, правда, ем… все, кроме мяса… боюсь, ничем не могу вам помочь… – и Аня окончательно смутилась.

– Ага! – сверкнул глазами повар, ничуть не удивившись. – Вот и ладушки!

И без дальнейших слов утопал на кухню.

Филатов снова разглядывал Аню. На этот раз с неприкрытым изумлением.

– Ну, Анна Егоровна! Скажите мне теперь, что вы не пьёте и не курите, и я тихо сползу под этот стол в глубоком обмороке.

Аня вымученно улыбнулась.

– Я не курю. Но хорошего вина или шампанского выпить иногда могу. Под настроение. Михаил Иванович? – она робко – кто бы мог подумать – робко! – взглянула на него.

– Да?

– Я, что, должна понимать, что я принята на работу?

– А у вас есть какие-то сомнения?

– Но сегодня я слышала… только критику в свой адрес.

– Какую еще критику? – Филатов нахмурился. – Вы прекрасно работаете. Помилуйте, если вы ждете дифирамбов и восторженных излияний, то напрасно.

Я не тот человек. Мои замечания вы будете слышать гораздо чаще, чем похвалы, но не настолько же вы глупы, чтобы принимать их близко к сердцу, – сказал он довольно сухо. – Вы действительно находка и редкость и все такое, и вы сами это знаете, так что зачем вам мои восторги? Просто продолжайте в том же духе, и мы с вами прекрасно сработаемся.

Все оставшееся время до того, как Пётр подал им помидоры с брынзой, тушеного сазана в винной заливке, орехи и курагу в вазочке и бутылку белого вина, они молчали и смотрели в окно.

Пётр, мрачный как туча, отвесил им полупоклон, пробурчал что-то вроде «Приятного аппетита» и ушел к себе на кухню.

Кушанья были отменными, вино – тонким, но Аня лишь чуть пригубила его, не ощущая вкуса.

Филатов, казалось, потерял к ней всякий интерес, расслабленно глядя в окно и крутя в руке бокал с вином. За окном медленно зажигались огни, разбегаясь яркими дорожками по тёмной воде. Аня устало подумала, что дома сидит голодный попугай, а на автобусе пилить еще полчаса, и то, если повезёт.

Когда они доели десерт, гендиректор сказал Ане:

– Вот еще что, Анна Егоровна. Не очень приятно говорить об этом, но все же. Дело в том, что женщины, занимавшие этот пост до вас, всегда заканчивали тем, что пытались влезть ко мне в постель. И некоторым это даже удавалось. Но с работой они незамедлительно расставались. Я не смешиваю дела и личную жизнь.