Под влиянием

Вот так! Ричи провел пальцами по выпуклой белой надписи The Beatles, значение которой он не до конца понимал, но вроде это была мамина любимая группа. В общем, скукотища!

Разочарованно вздохнув, мальчик натянул кепку на голову и вновь приступил к своему занятию. Почему-то он искренне надеялся, что кинет мячик правильно и тот зависнет в воздухе, как вертолет, и тогда можно будет посмотреть сквозь мяч на солнце. Нужно просто немного постараться. А когда очень сильно чего-то хочешь, оно обязательно сбудется – так говорит мама, что это суперсила каждого ребенка.

Ричи подбежал к своей игрушке и взял ее в руки. Черно-белый мячик хотя и был размером с хэллоуинскую тыкву, но оставался легким, потому что внутри него только воздух, а воздух совсем ничего не весит. Так сказала мама, когда подарила его на день рождения Ричи 25 июля, 2 дня назад. Он прочитал надпись на обороте: «Для детей от трех лет». Мальчик довольно улыбнулся: ему-то было целых 5! Он не какой-то там малыш, не умеющий обращаться с игрушками и сующий в рот все подряд.

Нет, он намного старше, почти взрослый, да и к тому же гений, как говорит любимая мамочка. Потому что с четырех лет умеет читать и писать, а также складывать и отнимать цифры до 100. Наверно, это еще одна его суперспособность.

Он поднял мяч и направил его к солнцу, наблюдая за тем, как оно просвечивает сквозь шар, вокруг которого лучи расходятся в разные стороны. Ричи держал в руках солнце, пока у него не заболели глаза, затем вновь принялся за свою игру.

Так было намного веселее, к тому же ничего не болело.

***

Тем временем Лиззи сидела на кровати в своей комнате и слушала по радио AC/DC. Вот она – настоящая музыка, но маман этого не понять. Она только и может, что кричать сделать потише, ведь у нее «голова тухнет от этой дребедени». Ее мать вообще не знает каково это – жить. В полном смысле этого слова. Целыми днями она только и делает, что перепроверяет счета за дом да смотрит занудные вечерние телешоу. Разве это жизнь? Они словно говорили на разных языках: Лиззи на языке чувств, а мать – земных проблем.

Однажды Лиззи спросила, не хочется ли матери выйти на улицу и насладиться шепотом деревьев, доносимым ветром с гор, на что та ответила, а не хочет ли Лиззи помыть посуду и послушать шепот бурлящей воды с моющим средством. О чем вообще можно говорить с таким человеком? Подобное замечание буквально разбило Лиззи сердце. В этом доме никто и никогда не пытался понять мятежную душу девушки.