Геункаон: Гроб Хрустальный

Интерлюдия: «Делирком!»

После темноты свет так неприятно бьёт в глаза. Плохо, мне так плохо. Голова болит, кажется, мозг ожил и барабанит в черепушку изнутри, требуя выпустить наружу. Смотреть больно, лучше закрыть глаза. Не помогает. Всё кружится, даже с закрытыми глазами вижу какие-то расползающиеся пятна. Мутит, чувствую, меня сейчас… буе-е…

– Соник, ты как? Вот… выпей воды.

Едва расслышав голос, я заставила себя открыть глаза. Что-то стеклянное в крепкой мужской руке болталось перед моим носом: «Вода?».

– Я ща помру…

Не успела я выпить и полстакана, как очередной спазм заставил сфонтанировать всё обратно. Как же меня трясёт, лицо горит, на лбу выступил пот.

– Держи. Пей залпом! – Гарик снова протянул стакан. Прозрачная жидкость живым огнём скользнула через горло прямо в живот.

«Водка?!» – мелькнувшая в голове мыслишка оставила болезненный след.

Я физически ощутила, как желудок скукожился и затих, больше не проявляя активности. Стало тяжело и больно внутри.

– А теперь вот это, – я попыталась разглядеть что-то белое в ложке, но каждое движение глазами приносило новые мучения.

– Что это? – почти шёпотом спросила я, слыша свой голос гулким эхом в голове. Мне ещё никогда не было так плохо, даже не знаю, с чем сравнить.

– Таблетка от головы. Раздавил, чтоб быстрее всосалась.

Гарик силой всыпал в мой рот нечто горьковатое на вкус, а затем, накинув на меня плед, уложил прямо на пол. Я лицом ощутила прохладу линолеума, и от этого моей бедной голове стало значительно легче.

Сквозь сон я услышала звук будильника в телефоне, а ещё раздражённый голос:

– Эй, выруби! Задолбал. Каждые пять минут орёт.

– Ща… Эх… на работу надо… – не знаю, кому я ответила, но, открыв глаза, удивилась окружающей малознакомой обстановке. Попыталась встать, но в голову словно свинца залили, а резкие движения напомнили о недавней головной боли. События прошлого дня постепенно всплывали в памяти.

– Забей. Скажи, что не придёшь. Отравилась, на горшке сидишь или ещё что соври… – пробубнил мужской голос.

– Начальница-зверюга не поверит, надо идти… – кажется, я сама себе это сказала. А-а-а… глаза слипаются, сон так и накатывает.

– Поверит. Ты бы себя слышала и мнм… – окончание фразы я так и не услышала, зато спустя минуту раздался басовитый храп.

Вот уж никогда бы не подумала, что Гарик умеет так храпеть.