Однажды в Птопае. Книга 2

–– Как ты меня назвал? – удивился Хо новому имени.

–– Тебя и меня зовут Мессаль. Отец дал нам это имя. Наш родной отец.

–– А ты вообще кто? – догадался спросить Шитао.

–– Я… другая твоя часть… не по человечески сильная. Ты даже не представляешь насколько!

Часто моргая, Шитао разглядывал горизонт. Тот расплывался и терял чёткость, пролом затягивался гладкой жёлтой стеной. Комната деформировалась и изгибалась куполообразно, пока не стала круглой, пугающе тесной и без каких либо отверстий… Молодец словно попал внутрь … яйца!

С внешней стороны возник голос, который стал успокаивать.

Он говорил. – Не бойся… папа с тобой… он тебя любит.

Хо ощутил себя маленьким и свёрнутым в спираль… и у него имелся хвост, который был подогнут снизу, между лапами задними и передними, шёл наверх мимо морды и там загибался ему на голову.

–– Хочу выйти… мне тесно …,– пожаловался Шитао.

Извне пришёл вздох и голос, который терпеливо пояснил: Выходить ещё рано – ты будешь слишком слаб и не защищён.

Драконий детёныш растёт в яйце целых двести лет…

–– Почему так долго! – капризничал дракончик.

–– А куда торопиться, – мудро отвечал Закария. – Твоя жизнь будет такой долгой, что время, проведённое в яйце, покажется кратким мигом. Если люди не убьют тебя сразу, ты станешь самым могущественным и долгоживущим существом на земле!

–– Кто такие люди? – спросил Шитао.

–– Эхе-хе…, – прокряхтел с другой стороны папаша.

 – Лучше не поминать к ночи… Спи, Мессаль… потом расскажу…

Мессалю совсем не хотелось спать. Он ворочался и скрёб лапами по стенам. Потом увидел трещинку и обрадованно ткнулся в неё носом. Трещинка стала заметно шире. Через неё просачивался скудный свет в виде небольшого, бегающего пятнышка и было слышно, как кто-то жутко рыдает с завываниями, и хлюпает соплями. Ещё один очень знакомый голос говорил. – Он не умер…

–– Он не умер… смотри, он дышит, – Алехандро, подсвечивая фонариком, торопливо оттёр ладонью мокрые щёки Нико.

Пять минут назад он заскочил в переулок следом за братом, услышал рёв и пошёл на голос, где и нашёл пикиньо вопящим навзрыд, с широко открытым ртом и зажмуренными, мокрыми глазами. Ещё малыш Санчес был испачкан чужой кровью и держал в обнимку бездыханное (на первый взгляд) тело лейтенанта Хо.

–– Правда, не умер?! – взвизгнул младший.

–– Правда! – клятвенно заверил его старший.