Ярость рвет цепи

Ярость рвет цепи

Александр Георгиевич Романовский

Ярость #1

Не столь отдаленное будущее. Земля. Большую часть населения, уже не способного существовать на поверхности планеты, приютили колоссальные Ульи. Среди тех, кто ютится у подножия этих гигантов, живут необычные существа. Полулюди, полуволки – неудачная попытка Человека создать суперсолдат. Эксперимент вышел из-под контроля, и с тех пор все метаморфы подлежат безжалостному и методичному истреблению. Но однажды среди них находится Волк, которого не устраивает существующий порядок вещей…

Александр Романовский

Ярость рвет цепи

«…Можешь воровать и отнимать, но не убий.

Прячься днем, охоться ночью.

Мегаполис – твой враг.

Безволосые – его прислужники; не доверяй им.

Живи свободным, но помни – опасность повсюду…»

    Заветы Волчьего Племени.

Собравшись с духом, Курт распахнул дверь.

Металлическая плита нехотя провернулась на несмазанных петлях, издав жалобный скрип. За проемом находилось то самое помещение, которое он долгие годы старался обходить стороной.

Неприятные запахи, наводившие на мысли об иглах и сверлах, заставляли мех на загривке подниматься торчком. Волчата никогда не крутились поблизости, инстинктивно стараясь убраться от Лазарета подальше.

Но сегодня был особенный случай. Многолетний страх исчез, смытый куда более неприятными чувствами. Курт перешагнул через порог и устремился в глубь помещения. Он чувствовал присутствие молодой волчицы, втягивал ноздрями ее родной запах.

У стен стояли кровати, застеленные простынями – такими белыми, что от них резало глаза. В дальнем углу виднелись два кресла. Одно из них, с большим подголовником, Курт изучил досконально (как, впрочем, и большинство других волчат). На этом кресле ему довелось познакомиться с крохотными, совершенно невзрачными сверлами, которые, тем не менее, причиняли страшную боль, вонзаясь в клыки. Но Доктор орудовал им с таким мастерством, что зубы прекращали болеть до следующего раза.

Назначение второго кресла, имевшего крайне причудливые формы, было для Курта уже не столь очевидным. Когда-то, когда он был неразумным щенком, он, в отсутствие Доктора, пытался на него усесться, но не получил от этого эксперимента никакого удовольствия. Ясно было одно: в странном кресле позволялось сидеть только Волчицам. Как щенки тех ни расспрашивали, женщины хранили молчание.

Как бы там ни было, сегодня эта загадка менее всего занимала Курта.