Возвращение Грифона

Кстати сказать, он потом понял, что сглупил – надо было подождать окончания расследования и нормально вступить в права наследства. Тогда и коллекцию можно продать. Но сработала жадность, а еще он, зная своих коллег, решил – попрут ведь монеты. Не все, но попрут. Положат в карман – кто потом скажет, сколько их было? Некому сказать. Вот и забрал. Ну а нас подставили довольно умело и позвонили, вызвав полицию. Нормальное дело. Любой бы сообразил, что выгоднее подставить двух лохов, чем оставить все как есть.

– Деньги где? – безмятежно осведомился Сергей.

– Отвечай ему! – приказал я (заклятие-подчинение было сделано на меня и на Василису, Сергея он игнорировал).

– Часть отдал за долг, часть лежат на антресоли, в пакете, – с готовностью ответил Альберт, – ваши монеты лежат вместе с коллекцией, в шкафу, под одеждой.

– Сергей, достань, пожалуйста! – попросил я. – Только позаботься, чтобы не оставить отпечатки пальцев, ладно?

– Ты чего?! Я что тебе, пацан? – оскорбился опер и демонстративно надел нитяные перчатки, которые достал из кармана.

Через несколько минут перед нами лежали наши пять монет, с которых все началось. А еще – миллион двести тысяч евро и около пяти миллионов рублей. Неплохая добыча.

– Что будем делать дальше? – спросил Сергей, шурша пачками денег и выстраивая из них домики. – На деньгах не написано, чьи они. Так что будем делать?

– Заберем, само собой. Деньги нам нужны. А коллекция будет доказательством. Эй, негодяи! Сделаете так: после того как мы уйдем, вы являетесь в управление ФСБ и заявляете, что совершили убийство, грабеж и готовы написать явку с повинной.

И пишете все, что вы сделали у Козлоченко. А также все, что противозаконного вы творили, будучи полицейскими. Категорически запрещаю вам упоминать то, что мы были у вас в гостях и что это мы направили вас с повинной. Запрещаю упоминать имя Сергея. Нас тут никогда не было. Это только ваша инициатива, так как вы решили сбросить с себя груз вины. Все ясно?

– Ясно! Ясно! – нестройно забубнили негодяи, глядя на меня влюбленными глазами. Не удержавшись (вспомнил старого нумизмата, и ярость взяла – жил дедок, жил, никого не трогал, получал удовольствие от кружочков металла, именуемых монетами, а эти твари…), я приказал:

– В заявлении упомянете, что вы являетесь приверженцами гомосексуализма. И любовниками. Как вы это напишете – безразлично.

– Это жестко! – восхитился Сергей.