Я не была твоим врагом

Затем медленно повернула голову набок, отрешённо наблюдая, как необычно одетые мужчины пытаются затянуть повозку в горку по мокрой, скользкой, наверное, после дождя, дороге. Но вот повозка резко дёрнулась и едва не перевернулась, застряв колёсами в липкой, красной жиже. А большой мешок с громким чавканьем свалился в грязь, обдав уставших мужчин алой жидкостью.

— Очнулась! Госпожа очнулась! — истошный крик девицы привёл в чувство не только меня. Пегая лошадка испуганно всхрапнула и лягнула повозку, ту самую, что подпирали собой мужчины, не давая ей скатиться вновь.

Стайка воробьёв вспорхнула и скрылась среди деревьев, а воин, пробиравшийся к нам, громко выругался.

— Чего орёшь, дурная девка! А ну, взялись! Господин увидит, что мы замешкались… — договаривать он не стал и сердито рыкнул, — Горт! Меняй коней!

С недоумением вслушиваясь в незнакомые слова, странным образом понимая, о чём говорят все эти люди, я перевела взгляд на девушку.

— Где я? — прежде чем выдавить из себя эти два слова, мой язык во рту неповоротливо шевельнулся и, запнувшись о верхние зубы, прошепелявил.

— А бог его знает, — недовольно бросила девушка и тут же, тихо охнув, пробормотала, — простите, госпожа. Не знаю, где мы, вторую неделю уже в дороге и всё по лесу как волки рыщем. Ваша светлость, давайте я мешок вам под голову подложу, старая Мэдж сказала набить его соломой, листьями да травами луговыми… говорит, они вас вытянут.

Проговаривая это, девушка умудрялась одной рукой придерживать меня, второй пододвинуть к себе мешок и, аккуратно приподняв мою голову, подложить под неё импровизированную подушку.

С этого ракурса представшая передо мной картина привела меня в ещё большее изумление.

Вместо привычной больничной палаты я находилась в лесу. Узкая, багряного цвета дорога тянулась между огромными темноголовыми соснами. Их узловатые ветви, сплетаясь, превратили длинный пролесок в некоторое подобие сумрачного туннеля. Две крытые повозки застряли в липкой грязи у подножия пологого пригорка.

Возницы, уставшие, озлобленные и почему-то напуганные, понукая низкорослых лошадок, тянули гружёные телеги к маленькой полянке…

— Я мех на мешок положила, больно колко на соломе лежать, — продолжила бормотать девушка, поправляя сползшее с меня одеяло, — сейчас повозку поднимут, я вам отвар дам, он вас на ноги мигом поставит.

Рассеянно слушая чудну́ю девушку, я с тревогой следила за приближающимися к нашей повозке мужчинами, вышедшими из тени густого леса.