Магнолия в твоём саду. Часть 1

Не стоит дразнить привидение.

Я свистнула вдогонку:

— Эй, куда ты? Хочешь кулебяки? А может, телячьей грудинки?

Приятели наглеца тут же вцепились в кружки и сделали вид, что меня нет в зримом мире. Молодцы — сообразительные.

Только я умяла горку расстегаев с визигой — ум отъешь! — и потянулась за наливочкой, как дрогнули, плеснув чадом, языки свечного пламени, поперёк стола упала тень.

— Солнце сияет всем.

Плащ цвета запёкшейся крови, на груди знак Пресветлой коллегии с аметистовым зрачком, пылающий взор из-под капюшона. Всё как полагается. Голубовато-бирюзовая аура — само спокойствие.

Большинство служителей коллегии, которых я встречала до сих пор, были седыми или лысыми и сушёными, как вобла. То ли от аскезы, то ли от злости на род людской. А этот молодой и собой недурён… Под плащом — цвета ворона и мыши, на рукаве пурпурный кант. Ну да, в орден святого Женара охотно берут хорошеньких мальчиков.

— Что ты забыла в Ламайе? — и голос приятный, несмотря на стальные нотки.

Я оскалилась:

— Не твоё дело.

На благое приветствие, само собой, ответить не подумала.

Женаранец без церемоний уселся напротив и протянул мне деревянный диск на шнурке.

Ого, а на пальце-то Око Солнца — перстенёк с гелиодором. Вон кто до меня снизошёл — страж Света. По-нашему, окаянник. И в столь юные лета. Должно быть, знатный борец с чернокнижием. Или выскочка из тех, кто лезет наверх, давя чужих и своих. За одно смазливое личико Око Солнца не дают.

По диску в его руках кругом бежали магические письмена, складываясь в невидимые глазу смертного печати усмирения.

— Носи на шее поверх одежды.

— Ещё чего!

Знаю я эти штуки: от них окутываешься дымкой, так что прохожие шарахаются, да ещё чесотка одолевает.

Жаль, нельзя и этому красавчику устроить приступ медвежьей болезни. Припаяют нападение на инквизитора при исполнении…

Страж Света подался ко мне через стол, ожёг взглядом:

— Ты ведь, как насытишься, обретёшь полную телесность, и тебя будет не отличить от обычного человека. Даже обереги могут обмануться.

— И что с того?

Обойти простые домашние обереги для меня в любом состоянии раз плюнуть, но окаяннику об этом знать не обязательно.

Соседи посматривали на нас тишком — глянут и отвернутся. А вдруг мы прямо тут затеем вселенскую битву добра со злом, низвергая в прах дольний мир?

Аура моего визави подёрнулась стальным налётом — признак холодного гнева.

— Если не замышляешь дурного, надень этот амулет, который всякому раскроет твою потустороннюю природу.

— И не подумаю.