Попался - попалась?

Затем, отдохнув, вновь сделала шаг и уже пошла, подавляя в себе тошноту.

- Сотрясение! Е…я твоя сила! Приплыли!

Передохнула и пошла, уже держась за стенки руками. Они были холодными и даже слегка морозными. Ощутив это, прикоснулась языком, слизывая остатки инея с шершавых досок. Но только едва язык не занозила, облегчения не было. Пить захотелось еще больше. Пошла дальше. Ну, вот и ворота. Толкнула дверь, не надеясь на хорошие новости, но они тут же распахнулись, будто кто-то их специально держал до моего случая. Я в недоумении даже остановилась, но тут же перевела взгляд наружу.

Передо мной был хоздвор, простой деревенский хоздвор, каких насмотрелась еще в своем неспокойном детстве. Копна лежалого сена, накрытого куском ткани и прижатого жердями, чтобы не сносило при ветре, рассыпанную солому, ведущую к другому сараю, просто тропинкой по земле. За ним крыша, покрытая старой дранкой, и труба, из которой вился небольшой дымок. Видимо хозяева топили печь.

- Там есть вода! – толкала меня вперед жажда. И я поплелась туда, огибая сарай.

Передо мной было крыльцо, со сбитыми ступенями и покосившимися перилами. Схватившись за них, едва не упала, так они накренились. Ухватилась за сами ступени и на четвереньках толкнулась в пошарканную дверь. Она тот час распахнулась, и я почти упала на пол, споткнувшись о высокий порожек.

- Пап, это ты? – услышала тонкий детский голосок.

- Кто-то ждет своего отца, - мелькнула мысль, - а я хочу пить.

Взгляд метнулся по окружности и остановился на бадейке, прикрытой крышкой, на которой стоял черпак с длинной ручкой.

Бросилась к ней и открыла. В емкости была вода. Зачерпнув тем черпаком, припала к краю и пила, пила на одном дыхании. Затем едва передохнув, вновь начала пить. Освежив свое тело, освежила и взгляд, который быстро осмотрел помещение.

Это была комната-кухня, как и во всех деревенских избах. Одну треть занимала печь, другую широкие полати с какими-то тряпками, еще одну стол с лавками. Небольшое окошко затянуто мутновато-желтой пленкой: то ли полиэтиленом, то ли стеклом.

Кругом грязно и пахло кисло. Стол завален какими-то горшками, тарелками, кусками то ли пирогов, то ли хлеба, очистки от картошки горкой и грязные стаканы. Такая же большая бутыль стояла в центре стола с остатками мутной жидкости.

Взглянув на это, затошнило и я едва сдержала позыв. Голова закружилась и я села на лавку, придерживаясь за стол. Потом прилегла на нее, пытаясь найти положение тела, при котором престанет кружиться потолок и закрыла глаза.