Проклятье Белого Лиса

— Ты, — о да, это злое шипение я тоже узнаю из тысячи. — Сколько можно тебя убивать?!

Собрав силы в кучу, я одним рывком оказалась на ногах, достав из рукава еще один кинжала:

— Да ты не переживай, я-то еще поживу. А вот ты точно сдохнешь!

И, пока он не успел очухаться, снова бросилась вперед.

Хотя, если честно, особой нужды не было. Первый удар отравленным кинжалом достиг цели, можно уходить. Но всё моё существо протестовало и требовало завершить начатое — убедиться, что эта собака окончательно окочурилась, а не как в прошлый раз.

И пусть его белые длинные волосы, как и кимоно уже обагрились кровью. Мне хотелось, чтобы ее пролилось намного, намного больше!

И это стало уже моей ошибкой. Истинна, вбитая в подкорку за долгие годы, снова была вытеснена лютой злобой и животной ненавистью, и мыслить хладнокровно уже не получалось. Всё, что мне хотелось, это чтобы наглая, борзая улыбка этого кицунэ застыла, наконец, искореженной восковой маской!

И у меня почти получилось.

Мне не хватило всего сантиметра, чтобы воткнуть кинжал ему в шею. А вместо этого, через нескольких мгновений я сама оказалась пригвожденной ледяными иглами к стене!

Черт... Да как?!

— Тварь, — без малейших эмоций выдернув из-под своих ребер третий из имеющихся у меня кинжалов, зло сплюнул мужчина. — Как и всегда.

Я зло ухмыльнулась разбитыми в драке губами — принц Серебряных гор никогда учтивостью с дамами не отличался.

Я-то может и тварь, но ты, гадёныш, наконец-то откинешься!

А если нет.

— Ваше высочество, — не успели мы обменяться привычным словестны ядом, как в комнату ворвался явно раненный начальник стражи. — В замке посторонние!

Ух ты ж. Выжил!

— Да что ты, — резко взметнув длинными волосами, обернулся к нему кронпринц. — Серьезно так думаешь?!

Я, не сдержавшись, ухмыльнулась. Да-да, ситуация на самом деле так себе. Но могут быть у меня свои маленькие поводы для радости?

— Ваше высочество, — побелев белее снега за окном, дежурный стражник грохнулся на колени стражник, испуганно брякнув латами.

Ага, мечтай. Завтра наши с тобой головы, дружище, будут рядышком висеть на центральных воротах. Еще скажи, что ты об этом не догадываешься.

— С тобой потом, — небрежно бросил мужчина. Мельком взглянув на кинжал в своей руке, быстрым, скользящим шагом направился ко мне, до сих пор висевшей на стене.