Змеиный крест

Змеиный крест

Энни Вилкс

Пролог

Алана никогда не снимала змеиный крест надолго. Мама следила за этим, повторяя, что от амулета зависят жизнь и рассудок Аланы, и девушка верила: даже краткое расставание с единственным напоминанием о ее настоящих родителях всегда откликалось в ней смутным беспокойством и чем-то еще, похожим на болезненное возбуждение.

Лишь раз Алане не повезло забыть змеиный крест в деревне — и в ту ночь ей снились пугающие, непонятные кошмары, утягивавшие в глубину отчаяния и какой-то не ясной ей самой сладости.

В том далеком, забытом, оставившем за собой лишь чувство призрачной опасности сне привычный Алане мир был на грани уничтожения, что-то нависало над ней, почти настигало, гулом и темнотой обвиваясь вокруг всего, что она знала.

.

Она неслась вперед, скользя на мокрых от росы каменных плитах дворов, цепляясь юбкой за ветвистый кустарник и траву, не давая себе перевести дыхание, стараясь не поддаваться отчаянию и не обращать внимания на следы разрушения места, которое, она знала, раньше было самым безопасным в мире. Это пространство, где магия витала в воздухе и творилась десятками шепчущих, было ей почему-то знакомо. Высокие корпуса с глухими торцами и высокими окнами по фасадам, остроконечные башни, ветвившийся по каменным стенам плющ, зеленые изгороди и галереи со стрельчатыми сводами, уютные дома для прислуги и открытые террасы, озеро, дорожки и газоны. Во сне Алана помнила их освещенными солнечным светом, полными жизни, уютными и теплыми. Здесь она могла бы научиться быть собой...

Приют Тайного знания во сне высился над ней со всей своей монументальностью, но теперь его темные, покрытые рунами стены зияли провалами, а башни были будто обкусаны громадным зверем. Мощеные дорожки тут и там взрывали широкие и глубокие трещины от ударивших по Приюту заклятий. Отзвуки страшных заговоров вибрировали под ногами, глубина разломов притягивала и пугала. Вековые деревья были выдраны с корнем, их кроны накрывали изломанные скамейки и фонтаны. Мелькали разрушенные хозяйственные постройки, а за ними — башня, покосившаяся и осевшая, словно из ее середины вырвали кусок.

Дыхание сбивалось, и реальность сна размывалась, искореженная страхом и надеждой.

Алане казалось, что она еле касается туфлями земли, так быстро она бежала. Это был вышедший из-под контроля полет, неуловимое и неподвластное ей движение. Ее несло вперед, тянуло туда, где ее любили и где из-за этой любви должно было вот-вот произойти непоправимое.