Наследие Сири

В комнате я лежа слушала голоса мамы с дочкой, и боялась прихода отца. Чей он отец? Наш? Мы сестры? Потом поняла, что я начинаю думать в совершенно другом русле. Вспомнила наш разговор о жизни в средневековье, о пяти зажигалках оператора.

Иста отправила дочь с глиняной миской и завязанным в полотенце хлебом, и велела дать травы овцам. Наверное, она не хочет, чтобы девочка подслушала наш разговор.

- Сири, иди сюда, пообедаем, и ты расскажешь мне – что ты помнишь. – Иста улыбнулась и отвернулась к огню, над которым висел котел.

На камнях стояла большая сковорода. Она накладывала в глиняные миски что – то темное, похожее на рагу, и добавляла из сковороды какие – то жаренные овощи. Сняла большой котел, и повесила другой, наполненный водой. Длинной кочергой скучковала угли под котлом, и принесла на стол большой каравай уже отрезанного хлеба.

Я села за стол, и с благодарностью подвинула свою миску.

- Поешь хорошенько, ты два дня спала, должно быть знатно проголодалась! – улыбнулась Иста, нарезая серый, почти черный хлеб огромным ножом.

- Как два дня? – деревянная ложка со странной кашей – рагу зависла у меня перед ртом.

- Ешь, не гневи Фару, - строго ответила Иста, и принялась за еду.

Каша была непонятной, но вкусной – крупа по запаху напоминает пшено, а выглядит как перловка. В каше было мясо и травки. Жареный овощ я так и не узнала, но на вкус он оказался практически картофелем, только сладким. Странное сочетание, но чем больше я ела, тем сильнее урчал желудок.

Мы пообедали и хозяйка сняла котел с кипяткомна большой плоский камень.

Принесла мешок, похожий на наволочку, и бросила из него в котел горсть трав – запахло покосом и детством. Она разлила чай по большим, почти литровым кружкам, и села напротив меня.

- Расскажи мне что ты помнишь? – спросила Иста, и стала дуть на горячий чай.

- Помню только как проснулась в поле от криков Юты, а до этого я не помню ничего, - я решила подыграть, и не рассказывать всего.

- Ночью кричали мальчишки, что горят дома в соседнем стане. Мы собрали овец, и ты погнала их в лес, если этим бандитам нечего украсть, они уходят.

Оставили десять старых овец в загоне, с остальными ты ночью ушла. Юта спряталась у речки, а мы с отцом прятали в мастерской инструменты. Благо, пчел он уже перевез домой, мы спустили их в схрон под мастерской. Перенесли туда железо, мед, запечатали схрон. Но они обошли дом, и пошли полями – видимо поняли, что нужно смотреть в лесу. Вернулись домой десять овец, и вот остались еще десять старых.