Она

Неожиданно меня стало беспокоить тот факт, что мир настоящий всё более теряется за занавесом мира придуманного, что сочинённый мир становится мне более симпатичен, чем реальный. Я решил оставить придуманный мир, бросить, прекратить слежку за хроникой, пустить его историю на самотёк. При этом я, конечно же, подозревал, а, точнее, знал подлинно, что никакого самотёка не случится, что без меня этот мир просто не сможет развиваться дальше, потому что именно я и есть создатель его хроники и его истории. Но я бросил всё это и даже пытался не вспоминать.

Однако часто бывает, что некая особо цепкая мысль, которую с особым усердием пытаешься забыть, вдруг самостоятельно находит ключи к твоей же памяти, сама по себе, как будто она и на самом деле уже существует независимо от тебя. Так стало и с моими мирами. Они где-то отыскали запретную дверь в реальность и даже смогли подобрать ключи к этой двери, чтобы вырваться наружу…

Но обо всём по порядку.

Да, пришло время и я вроде бы повзрослел, закончил некоторые учебные заведения, которые, по мнению окружающего общества, должен был закончить, поступил на работу, чтобы каждый день поглощать заслуженный кусок хлеба с маслом и колбасой.

Я даже нашёл ту, которую мог называть своей половиной. Она была уверена, что готова провести со мной свой и мой остатки жизни, а точнее существования. Именно – существования, потому что «жизнью» здесь даже и не пахло. Жизнь осталась там, в тех историях и эпохах, которые я решился бросить.

Мне хотелось быть убеждённым в том, что та, которая согласилась провести вместе наши остатки жизней, действительно сама верила в это.

Потому я с маниакальным постоянством заставлял её совершать попытки убеждения меня в этом. Неудивительно и даже нисколько не обидно, что той единственной очень быстро надоел такой адский труд, и она безвозвратно удалилась из моей жизни.

После этого мне было плохо. Но не просто плохо, не так плохо, как бывает плохо безнадёжным романтикам, которые с завидным упорством ползут на крыши высоток или на перила мостов, чтобы через несколько секунд испоганить асфальт своими страдающими мозгами.

Не так плохо, как бывает плохо им же, скупающим в хозяйственных магазинах стратегические запасы верёвок и мыла, которые, несомненно, должны были пойти на другие, особенно важные для науки и быта цели. Нет, мне было плохо, как бывает плохо страдающему от тяжёлого гриппа больному, и обязательно от тяжёлого гриппа с осложнениями.