Мертвецы и Зеркало

Но за неделю стало очевидно, что Вадим просто проявляет свой юношеский максимализм и относится ко всему в своей жизни, с должной ноткой иронии и пренебрежения.

- Мальчики, - Любовь Алексеевна, постучала перед тем, как войти в комнату Эда, хоть дверь и была открыта. Она с великой осторожностью и уважением относилась к нарушению уединения старшего ребенка. По большому счету, все это было обусловлено тем, что она на самом деле даже не знала, как себя с ним вести. Он болен. Его приступы были купированы, но о полном выздоровлении и говорить не приходится.

Поэтому пока такое поведение казалось наиболее приемлемым. Вновь объединенная семья потихоньку привыкала друг к другу. - ну сколько можно вас звать? Эдик, тетя Роза так мечтает тебя увидеть. А ты, Вадим, иди и помоги отцу с шашлыками. Там дым коромыслом.

Влад закатил глаза, хмыкнул. Он направился выполнять приказание. Мать и сын остались одни в комнате. И снова тишина. Как же так, думал Эд, ты же моя мама, прошло столько лет, а ты до сих пор меня боишься.

Мы чужие. Чужие люди.

- Эд, я хотела с тобой поговорить. - начала Любовь. Она взяла сына за руку и с теплотой заглянула в его темно-зеленые глаза. - Прежде, чем ты выйдешь туда...

- Я знаю, мама. Все нормально. - Эд отстранился. Он отнял руку из теплой ладони матери. Ее вдруг охватила паника. Все эти родственники, которые давно так его не видели, которые наслышаны о его болезни, о его ненормальности. Они тоже будут сторониться. Ничего хорошего из этого семейного собрания не выйдет. - Если ты боишься, что я снова стану всем рассказывать о том, что вижу или слышу.

О том, что стану устраивать истерики. Не бойся, мам! Я не подведу. Правда, я в норме. Я четко по расписанию принимаю таблетки. Все будет нормально.

- Конечно, будет нормально. - Любовь растерялась. Она подошла к окну. Слова сына ранили, вывели из равновесия. С Вадимом было бы все проще. Но с Эдом так нельзя. Он чувствительный мальчик.

Любовь отодвинула синие занавески, открыла окно, сделала глубокий вдох. На улице пели птицы, удобно устроившись на ветках деревьев.

Ветер тихонько шелестел молодой листвой. Природа радовалась наступившей весне. Скоро лето.

- Я ведь не за них боюсь, сынок. - сказала женщина. Она вдруг показалась Эду такой постаревшей, уставшей. В молодости все эти семейные посиделки, бесконечная готовка, уборка давались легче. Теперь она уже не та. И она изменилась так сильно внешне, как и Влад. Сколько же он пропустил? Всего-то восемь лет. А, кажется, целую жизнь.