Однажды выглянет солнце

Та, ради которой он старался, конечно же, почувствовала его приближение и учуяла сытный запах. Прихрамывая, из логова показалась белоснежная Волчица. Благодарно потеревшись носом о морду своего спутника, она принялась есть. 

Волк прилег рядом, наблюдая за ней и ожидая, пока пара насытится. Усталость и голод притупили чувства зверя, и он не распознал в замолкшем лесу надвигающейся опасности. Лишь когда до его слуха донесся лай псов – вечных спутников людей, – Волк понял, что удача ему изменила. 

Подав Волчице сигнал спрятаться, он выскочил перед собаками и, покрутившись на месте, кинулся от них бежать.

Глупые гончие с истошным лаем бросились вслед за ним, вовсе не подумав искать кого-то еще. Волк делал ставку на скорость: как только они отбегут подальше, его спутница выйдет из логова и схоронится в убежище у озера – безупречный план, который ни разу их не подводил.

Но не сейчас.

Волк понял это, когда где-то вдалеке раздался выстрел. Он сбился с шага, и собаки налетели на него, норовя вцепиться в глотку.

Зверь остановился, принимая самый отчаянный и лютый бой в своей жизни. Он кусал, перегрызал вены и кости, пригибался к земле, падал и снова поднимался…

Еще чуть-чуть, и его бы разорвали на клочки, но случилось чудо – охотничий рог повелительно позвал оставшихся в живых собак за собой. Псы пометались, терзаясь желанием добить врага, но все-таки ушли на зов хозяев.

Израненный волк остался один лежать на залитом кровью снегу.

Через какое-то время в его усталом разуме появилось воспоминание о выстреле, о том, что надо бы сходить и проверить.

Собрав последние крохи сил, зверь встал и, роняя алые капли, побрел к убежищу. Однако на озере было пусто, и запахи молчали, указывая на то, что белая Волчица здесь вовсе не появлялась.

Не было ее и у логова. 

Едва переставляя лапы, Волк все-таки отыскал утоптанный лог, где ее запах смешивался с отвратительной вонью, исходившей от двуногих. 

Забрали. Они ее забрали.

Зверь упал, уткнувшись в снег, от которого все еще пахло ею, и тихонько заскулил.

Он скулил от боли и одиночества. От разочарования и бессилия. От того, что все еще не началось и уже закончилось. 

Мелькали друг за другом воспоминания. О том, как ушел из родительского логова. О том, как увел молодую изящную Волчицу из стаи. О том, как она выхаживала его, раненого, после очередной драки. О том, как поранила в капкане лапу… Было многое.

А ведь сколько бы еще могло быть? 

Они бы вместе выли на луну по весне.