Сквозь памяти пески

Взглянув ему в глаза, я, взяв за руку тот порок, за что заикой кличут уж давно, промолвил сипло следующую ту судьбу, что больно вспоминать. Поры уж детства не видать на горизонте, признаться, тошно мне от расставанья. Я вижу парты очертанья. Соседа, шум и гам, и разговоры - разговоры…каждый рад был усомниться, подняться за мой счёт. Я – зверь, чего же боле. Такова моя судьба, быть тем, кто к небесам других воздвигнет, в жертву я себя предам. Я стал умён – ещё бы, коль не та несносная пора, я, признаться, никогда бы так не грыз гранит наук, ведь как иначе? Стало быть, я классом стал.

За всех учил. За всех я знал. И это сделало сильней, чего ж в итоге, каждый мною был польщён, как именем своим я спас их всех от злой напасти.

Сие был шаг ещё один. О как тяжек был мне тот момент, взглянув в глаза свои и жалости наполнившись, сказать себе – прости. Твои труды не шли напрасно – сказать хочу я, но, так ли это? Из под пера поэта не слагают обо мне баллад, даже боле, не любил меня никто ведь глаголя я способен, заткнуть и всех и вся в тупости виня.

Мне гордости черта уж не чужда была. То, что крыльями моими стало, вознесло меня туда, где сидеть дано мне одному предстало.

По щеке бесстыдно опустилась инеем обвитая слеза, что не выплатит сполна тех чувств давно забытых, исчез я и конец, расстилается тропа, но шаг боюсь я сделать. Ведь что тогда? Боль жгутом распаляется в груди, не милы мне все те дни ждущие меня вдали. Я взрослый малый, но ребёнка во мне никому убить не удавалось.

Так кто же человек, и кто же я, кто выдвинул стандарт о жизни той – моей, где скрылся страшной Прелюбодей.

Я кольцами обвит, и душно мне, но некуда не деться. Эмоции ушли, в душе лишь холод. Нету ярости обид того огня, и нету жизни тех запалов, что пламенем искря, жизнь мне продлевали. Я не сделал шаг, стою один, и рядом лишь пески и пустота. Они стекают и, вздохнув, на колено - опустившись, надежд своих я давно перечеркнув, смотрел на стену что, скривившись, ступенями моими стала.

Я прихожу в сознание, и стен тут нет. Без совести мне сожаленья пришло на миг о то прозрение, моей любви и кончился рассвет. Он был так невинен, тот пейзаж, что растоптать не требовало сил. Я зверь, и в тех песках, я тихо всё вздыхал, меня почти убил мой холод.

Закрыл глаза лишь на мгновенье, но вдруг услышал крик, переполнило смятенье. Взглянул я вниз, и всё, утих тот шум.