Настенька

Настенька

Беспяткин

Настенька

С хаты меня прогнали. И в этом нет ничего удивительного. Да и делать там, собственно, нечего было. Все эти пристойности и детские сопли под речь президента — плохая практика. Шампанское и разговоры о процентных ставках, подарки в золотистых коробках и оливье, мелкобуржуазные беседы и бороды без усов. Да любой романтик, вроде меня, и сам бы давно сбежал оттуда. Но вздумалось мне поднять тост: «За Родину! За Сталина!». Вот и выкинули меня частные собственники в метель и стужу, как беспризорника.

Да и чёрт с вами, чванливые патриции, с гетерами вашими!Но и домой я не пошёл. Я знал, куда мне стопы направить. Уже не первый раз хожу я в лес, что за «окружной» раскинулся. Там сосны и ели, там колючие кусты тёрна и валежник. Всё это порыто пушистым снегом, как в сказке. И есть у меня в лесу том друг старинный. Ещё с детства знаком он мне. А как я бухать начал, так мы с ним вообще ночами могли у костра сидеть и говорить о том, как мир меняет кожу или о науке и магии. Но друг мой упорно стоял на том, что магии никакой нет и в помине. Вся эта волшебная муть — продукт квантовых изменений, управляемый процесс микромира и всё такое прочее. Но я всё равно звал друга лешим Колей и он не обижался.— Хуле, леший… Это понятно. Леший — это национально ориентированный субъект, — говорил он мне, наливая очередную дозу самогонки.Вот и сегодня я пошёл туда, в чащу, утопая в снегу и натыкаясь на внезапные ветки сухостоя.— Коля! — позвал я друга.— А, Беспяткин! Опять за марксизм пострадал? — заскрипело справа от меня. И он вышел, как обычно, в лаптях, коре и хвое — чисто снайпер. В руках его вспыхнул зелёный фонарик, лес в округе стал уютен и таинственен.— Да, Коля. Контра, она сейчас злая. Зато я успел водки взять, — сказал я, доставая амфоры.— Выкинь эту химию к хуям! Мой «самыч» всего милей на свете, — приказал он.И я бросил бутыль через левое плечо — авось злому духу какому печень испоганит.Мы выпили натурального продукта и закусили лесными орешками. Я хотел было пожаловаться лесовику, что пролетарий нынче хилый пошёл, что самосознание спит и весь материализм под большим вопросом. Но леший остановил меня неприличным жестом.— А скажи, Беспяткин, где сегодня можно провести время с пользой? — спросил он.— А польза в каком виде надобна?— Ну, там танцы, песни, огни и девичьи поцелуи…Я обычно с ним на такие темы-то и не разговаривал. Всё больше о проблемах мирового устройства, грибах и браконьерах.— Чего это ты вдруг? — удивился я.