На Дороге

- Ал, хватит хандрить! Ты ж не барышня кисейная! Да что ты вообще о ней знаешь? Вы виделись-то всего пару раз, о чем здесь страдать? Она тебе, считай, чужая! Повидались, и будет. Вон Драго, ему явно все равно. А ты, как малявка О'Силей, хочу к маме…. Сильвия всегда была ...умм… крайне ветреной особой.

- Что ты имеешь в виду? – Алиона кинуло в жар.

- Ну...то же, что и все остальные. Ал, она Клятву давала аж трижды!

- Замолчи! -прошипел сквозь зубы Алион, чувствуя, как кровь ударяет в лицо, а в глазах плывет.

- Да ладно тебе! Она явно падка на… - Последнюю фразу Лим договорить не успел.

Алион сшиб рыжего огневку на пол, одним ударом разбивая нос в кровь.

- Ты спятил?! - Лим смотрел на друга огромными от изумления глазами. Алион и сам растерялся, он никак не ожидал от себя подобного поведения, но словно убеждаясь в правоте, произнес, срываясь на крик:

- Не смей так говорить о ней! Хотя бы потому, что для тебя она Госпожа Сильвия! Твоя Повелительница и Королева! А ко мне не лезь, ты ничего о ней не знаешь!

Алион повернул голову, в дверях стоял Драго, к нему жалась О'Силей.

Алион разозлился, видя испуг в глазах сестры - как смотреть на казнь, это легко, а как...И осекся. Он вдруг понял, Оси никогда не видела его в ярости, а видел ли Лим? Он посмотрел на друга, Лим лежал на полу, то и дело сплевывая кровь. Потом огневка встал и, ничего не говоря вышел, Драго и прижавшаяся к нему О`Силей ушли вслед за Лимом.

Алион остался один.

Том Третий. Глава Вторая. Олейя. Ночь после похорон.

Олейя сидела, обхватив себя руками, напротив плакала свеча. Олейя не сводила глаз с пламени, боясь, что, если отвернется, оно погаснет. Воск тек и тек, образуя горячие лужи, фитиль прогорал. Олейя закусила край черной вуали, пряча в него всхлип.

Свеча плакала, Олейя смотрела, сгорая вместе с тонким фитилем.

Свеча скоро прогорит и Олейя останется совсем одна.

Одна.

Теперь никто не коснется плеча, не прижмет к груди темную растрепанную голову, не укачает в такт плачу.

Олейя плотнее зажмурилась и откинула голову назад, все равно ощущая, как щекочет до боли в носу, а горячие, словно расплавленный воск, капли оставляют на висках холодный след.

Она несколько раз вдохнула, на место щекота пришёл спазм.

Олейя крепче прикусила вуаль, пытаясь не задохнуться, и зажмурилась до боли, стараясь не отпускать коварных теплых капель, оставлявших после себя холод. В глазах поплыло бесконечное звездное небо, слившееся с озером. И снова она плывет по нему одна.