Белая птица и черный волк

Белая птица и черный волк

_belo_bai_

Глава 1

Когда Коу-нямы, Солнце-мать, освободила Моу-нямы, Землю-мать, ото сна в вечных льдах, и когда побежала Моу-нямы на запад, следуя за солнцем, родилось всё живое: от людей до животных. Люди разбрелись по свету, зажили в снегах и в траве, и появилось много племен, от горных до лесных. Наша история могла случиться с любой из них, а расскажем мы об одной.

На склонах вековых снежных гор, которых касалось северное сияние, жила горная деревня людей хасава.

Характер её жителей, как и уклад жизни, складывался из строгости и постоянства. Северяне походили один на другого жесткими, как солома, и черными, как уголь, волосами и кошачьим разрезом глаз. Они не ведали ни страха, ни слабости, могли повалить зверя голыми руками, а в важных делах советовались с духами через шаманов и следовали указаниям звезд. Деревня их была дружной и крепкой: младшие помогали старшим, старшие наставляли младших. Ослушаться отца и мать было никак нельзя.

Из-за вечных снегов северяне не выращивали злаки, а охотились, и потому часто ели одно лишь мясо. Страшные холода принуждали надевать теплые шкуры. У вождя и шамана они были самые длинные, а у тех, кто ещё собирался стать воином – покороче. Но, какими бы ни были статус и возраст, каждый носил на груди свой тотем: фигурку животного, что наблюдало за своим человеком с высоты Вечного круга, наставляя в трудную минуту.

Однажды в зимнее равноденствие, когда звезды сияли особенно ярко, глава стойбища по имени Бьок пошел к шаманке, чтоб узнать, чего ждать их деревне в новом году. Они испили травяной отвар, чтобы лучше слышать веление небес, и приготовились к таинству.

– Ну, – ерв усмехнулся добродушно в ещё влажные усы и потер большие ладони, – скажи же, Пра-Ба. Чего ждать нам в будущем?

Мужчина он был высокий, ладный – медведь в битве, но со своими ласковый. Широкие усы и густая борода, басовитый, сильный голос и улыбка на лице – в этом был весь он.

Бьок едва помещался в яранге старухи-шаманки в полный рост. Из-за этого она сразу заставила его сесть на шкуру пред огнем.

– Погоди, не торопи, – старуха Пра-Ба усмехнулась по-доброму. – Я буду спрашивать, а ты следи за ответом, не проморгай.

Огонь в ритуальном костре, что зажгли прямо посреди комнаты, был особый, волшебный: переливался сразу всеми цветами радуги, не кидался на предметы, не кусал за руки. Казалось, будто не огонь это вовсе, а духи, нашедшие земную оболочку в пламени.