Вольные маги

А если, не дай боги, похвалишь, то вообще не отстанут! Так что ты лучше помалкивай, а то мало ли? Я ж знаю, какая ты добрая.

Он засмеялся и брызнул на меня водой из ведра. Ах так?! Да я его и без магии!

Ну вот, снова волосы мокрые. Ещё и рубахи сменить пришлось, потому что те мы в грязи вымазали, когда я бросилась на возлюбленного, и мы повалились на землю, запутавшись в ногах. Ничего, потом в реке постираю. А штаны кожаные – отряхнём или само отвалится, когда подсохнет.

Мы умылись, одобрительно проследили за мальчонкой, который выдал Ниамо ведро с овсом, украдкой пытаясь погладить шёлковый белоснежный бок. Глаза у пацана так и горели! Наверное, нечасто он таких коней видел, а этот ещё и будто светится!

Я запустила руки в волосы и с досадой вытащила оттуда несколько сухих стеблей.

– Эст?

– А?

– А с меня-то солому соберёшь? Или мне её полдня выпутывать?

Он усмехнулся и щелчком пальцев сдул с меня всё прямо на подсохшую землю, без всяких выкрутасов.

– Вот так и привыкают к магии, – многозначительно дёрнул он бровями, улыбаясь.

– Да ладно тебе, ладно! – занервничала я. – Разок попросила, больше не буду. Хорошо?

– Ая, – ласково позвал он, – я ведь знаю правила. Не волнуйся, я просто пошутил. Давай поедим и уедем отсюда побыстрее, ну их к Демонам!

И правда, лучше убираться отсюда, не очень-то народичи приятные.

Уехать быстро не получилось. Во время завтрака хозяйка вовсю жаловалась: то на мужа-пьяницу, то на детей, хворающих каждый год, то на козу, повадившуюся портить бельё, то на кур, отказывающихся нестись в сроки.

В общем, на всё, что её не устраивало, и что она тонкими намёками пыталась побудить нас исправить. Эстэриол усмехался про себя и пропускал её попытки мимо ушей. Но при упоминании коровы вдруг встрепенулся.

– Она у вас телиться скоро должна?

– Благородный эо, откуда ш ты знаешь? – удивилась она, не зная о том, с какой лёгкостью Эстэриол умеет читать мысли.

– И правда, через неделю ждём телёночка. А што? – забеспокоилась она. – Неужто хворь каку почуял?!

– Телёнок мёртвым будет, – бесцветным голосом сообщил мой возлюбленный и наколол на вилку румяный сырник.

– Вот горе-то! – уже серьёзно встрепенулась хозяйка, даже лицо красивее стало от промелькнувшего искреннего беспокойства. Впрочем, ненадолго.