Эх, закрутилось!

— Ладно, с картошкой пирожки, с картошкой, я пошутила… — созналась бабуля, накрывая на стол.

— А я все думаю, в кого я такая… шутница… — вздохнула я и плюхнулась на табуретку у стола.

— В меня, вестимо… — лукаво усмехнулась старушка. — А как без этого? Скучно-то жить без шуток!

На чисто вымытой кухне никакой электроники, стол накрыт толстой клеенкой с вытертыми углами, да и остальная мебель… постарше меня будет. Да что там мебель, самодельные подушечки, которые лежали на табуретках и стульях, были связаны из старых вискозных платьев, которые бабушка нарезала на тонкие разноцветные полоски, превращая в пряжу, чтобы потом вязать из нее нужные в хозяйстве мелочи.

Помнится, мама говорила, что эти поделки старше меня лет на двадцать, так что бабушкину кухню лет через пять можно смело считать музеем антиквариата.

— Ба, тебе одной не скучно? — спросила я, оглядев неизменную из года в год обстановку.

— Нет, сейчас придет Захаровна, в картишки перекинемся. Да и так девчонки забегают…

Я представила себе ее «девчонок» в платочках с клюками и «бадиками», все как одна за семьдесят, наперегонки забегающих к бабуле перекинуться в картишки — и захохотала.

Бабушка беззлобно прыснула вслед:

— Смейся, смейся, тело постареет, а душа-то нет!

Дело было к ночи. Я потерла слипающиеся глаза, зевнула, прикрыв ладошкой рот, и откинулась на прохладную стенку за спиной. Как бы кофе выпить хотя бы малюсенькую чашечку. Липа, это конечно хорошо и, говорят, даже полезно, но…

На меня последнее время частенько накатывали приступы необъяснимой хандры, и тогда я старалась исчезнуть из общества или как можно меньше общаться с людьми, боясь выплеснуть на них свое раздражение и недовольство. И в этот момент со среды на четверг как раз сон приснился, что я выбрала и купила детские лыжные штанишки. Ярко оранжевые, с стильными кожаными вставками на поясе и карманах. Крутые, в общем. Полинка из отдела рекламы, которая заодно работала в редакции интерактивным сонником, зуб давала, что этот сон сто процентов правдив и снится к рождению сына.

Вот я и сообщила Юрке радостную весть.

Эх… И что человеку только надо?

В дверях появилась сгорбленная непосильными трудами фигура Захаровны, бабушкиной подружки вероятно с ясельного возраста.