Танцы на Цепях

Золотые ручейки светились в темноте и тянулись вниз.

Туда, где был дом Май.

***

Клаудия нервничала.

Это всегда случалось, когда что‑то шло не по плану, а в последнее время не по плану шло абсолютно все. Тихий шепот точно в сердцевине сознания безошибочно вел ее через неизвестные земли и тут, у тихого неприметного городка в Седых предгорьях, затих – не достучаться.

Паника сменялась холодной апатией, а через мгновение толкалась под грудью и ворочалась растревоженным зверем, мешала сосредоточиться на пыльной иссушенной дороге, но Клаудия упрямо шагала вперед по узкой тропке, где не разминулись бы и две повозки.

В воздухе чувствовался запах близкого лета – жара не спадала, даже когда солнце нехотя закатывалось за горизонт, обливая мир раскаленной кровавой глазурью заката.

Что ни говори, а виды вокруг не вызывали интерес. Одинокие дома, обнесенные заборами, цветущие сады, неприветливые жители, из которых даже за кружкой яблочного вина ничего не вытянешь.

Все оберегали свои крохотные, никчемные тайны и не доверяли чужакам ни на крошку сцила. Посматривали хмуро из‑под густых бровей, осеняли себя защитными знаками Первородной да отворачивались.

И этот запашок в воздухе.

Так пахли необратимые перемены: плесенью и сладковатой терпкостью ужаса, повисшего в воздухе. Никто об этом не говорил, но Клаудия видела. О да, она все замечала!

Признаки распада и увядания были повсюду.

Монолитная стена Седых предгорий шла трещинами, мрак и мерзость вот‑вот проникнут с той стороны, где когда‑то его заперла Волчица.

Оскверненная кровь Пожинающего, способная подтолкнуть весь крохотный мирок к полнейшему уничтожению.

Сколько тех, кто погиб от хвори так, и не успев ничего рассказать? Сколько еще запертый за высокими стенами люд смог бы прожить в Рагур’ен?

Несколько лет?

А может счет уже шел на месяцы?

И все, чего коснется кровь Пожинающего, обратится стеклом и тленом, как и сердце самого преданного бога.

Клаудия прислушалась, но голос так и не отозвался. Он замер в ожидании, а ведь ей сейчас, как никогда, нужен был совет! Где искать и куда идти?

Мог ли ключ к спасению родиться в этом убогом захолустье?

Могла ли Первородная ошибаться?

– Сомнения убивают разум.

Клаудия содрогнулась всем телом и порывисто прижала пальцы к вискам. Тонкие губы растянулись в радостной улыбке, а из груди вырвался вздох облегчения.