Несмеяна

Человек, с которым я порой ощущала душевное родство, в ком смутно угадывала ту же самую жажду чуда, что терзала и меня. Что присуща, наверное, всем затронутым Запредельем… тем, у кого среди предков были волшебные создания. Но Иван говорит, что он обычный человек. Наверное, это так. И не так. Он очень талантлив, а самобытный яркий талант – это тоже магия.

А в том, что сейчас я не узнала его голос, нет ничего удивительного – в разговоре он куда мягче и тише, не звенит, не рассыпается золотыми горошинами…

И что же, теперь он в самом деле пойдет туда - не знаю куда? Выручать царевну? Это ж откуда в наше время берутся спящие красавицы? Ну, положим, царевны у нас имеются, все же страна, в которой сохранилась конституционная монархия.

Но ни одна из Вольских, близких родственниц царя, не спит непробудным сном, насколько мне известно. Или есть еще какая-то? Или это царевна из Запределья? Да что гадать… Мое ли вообще это дело?

Пускай Иван ее отыщет, поцелует, как водится, и будут они жить долго и счастливо.

Совет да любовь. И все же… почему грозовая дева Перуница закинула Рябинина именно ко мне?

Я… правда хочу это знать?

Перед тем, как вновь спуститься к Ивану, я немного повертелась перед зеркалом с расческой в руках. Неплохо я выгляжу, что там говорить, хотя сейчас немного осунувшаяся. Темные брюки и обтягивающая безрукавка подчеркивают фигуру… Худощава, но вообще ничего так. Лицо… красивое, пожалуй. Тонкие черты, изящные брови, глаза чуть раскосые. Ни капли загара. Чуть вьющиеся волосы не слишком длинные, мягкие и шелковистые, так и разлетаются из-под расчески.

Я оценивающе прищурилась. А потом попыталась улыбнуться. Нет… получается какая-то печальная гримаса. В лучшем случае – ироническая усмешка. Не стоит и пытаться. Так что ж.. где я и где солнечный Иван Рябинин?

А все же что-то сладко ныло в груди, и пело, и звенело, и готово было вырваться на волю. Ничего особенного… я просто неожиданно встретилась с одним из своих любимых певцов. Дело ведь только в этом, правда?

- Что ты собираешься теперь делать, Ваня? – спросила я, вернувшись на веранду.

Наверное, я и так знаю ответ. Дождется, когда совсем рассветет, а потом встанет и пойдет своей дорогой. И я ничего не сделаю для того, чтобы его удержать. Напротив. Я люблю приглушенные оттенки. Он для меня слишком ярок.

- Да я и сам не знаю, - ответил Иван. – Все же надо бы добраться как-то до этих Змеиных гор, это вроде мой долг теперь. Да и самому интересно.