Паргелий

Дарина ушла из Храма и подкинула в свою келью неизвестно где добытый камарилл, который сам по себе будто издевка над беспомощностью власть имущих: принимай законы, не принимай, устанавливай какие хочешь ограничения – а контрабанда вот она, никуда не делась.

- А я и не говорю, что Дарина ввязалась добровольно, - хмыкнул ищейка. – Потому-то и рассчитывал получить материалы внутреннего расследования, - прозрачно намекнул он и выжидательно уставился на меня.

- И что же тебе помешало попросить у Верховной доступ к ним, пока ты вертелся в Храме? – флегматично поинтересовалась я.

Сомневаюсь, что, если он намотает третий круг от Сыскного отделения до Храма и обратно, ему станет еще хуже, а моя совесть будет чиста: без разрешения сестры Нарин выдавать материалы, касающиеся в том числе и «внутренней кухни» обители, я точно не подписывалась.

Перебьется.

Глава 5. Как подколоть ищейку

Вызванные тревожным гонгом еще на рассвете ищейки начали подтягиваться в участок ближе к обеду.

О дисциплине это говорило многое, но в основном нецензурное, а уж в ключе безопасности третьего принца и вовсе воодушевляло неописуемо. Капитан стоически дождался последнего подчиненного и лишь тогда тихо сообщил:

- Если бы это была военная тревога, вы бы сюда уже не дошли. А если учебная – вас бы к вулканам поувольняли.

- В таком случае, мы везунчики, - невозмутимо и до жути неуставно отозвался высокий и довольно симпатичный блондин с нашивками сержанта (который, к слову, все-таки прибежал первым).

– А какая это была тревога?

- Всеобщая, - ласково улыбнулся Рино. – На третьего принца готовится покушение, и если вы еще хоть раз…

Далее благодетельной жрице следовало бы прикрыть ушки, отойти в сторонку и прочесть очищающую молитву, а в идеале – с видом оскорбленной невинности уйти в Храм и пропеть литании уже там, заодно принеся обет никогда не покидать священных стен, за которыми люди говорят такое непотребство.

Я с интересом выслушала.

Ищейка ругался коротко и по делу, быстро перейдя на личности и сказав пару-тройку добрых слов в адрес каждой, благо подчиненных было всего пятеро, и они явно чувствовали себя последними сволочами, увидев своего капитана в состоянии полного нестояния, но уже обнаружившего заговор, который они, здоровые лбы, таки прощелкали.