Чужая среди своих

Чужая среди своих

Полли Нария

Чужая среди своих

Если бы существовала премия «Главная неудачница в мире», я взяла бы все три места. А ведь все так прекрасно начиналось.

Я стояла в алом платье перед алтарем, ощущая себя царицей и повелительницей Ночи. Позади собрался весь мой клан, наблюдая за каждым движением и ни на секунду не отрывая взгляд от моей спины. Сегодня они были моей опорой и поддержкой. Важный день для всех нас. Важный день для меня. Совсем скоро я наконец–то выпущу свою волчицу. Первое обращение всегда некрасивое и болезненное, но очень отличительное. Все с замиранием сердца ждут появление нового члена стаи: клан становится больше и могущественнее, а значит, может отвоевать себе земли у соседних стай. Мой оборот решительный, потому что как только я стану волком, Альфа, мой возлюбленный Сэм, объявит меня своей волчицей, и мы поведем стаю в бой. Все продумано. Ничего не может помешать нашим планам.

Сняв платье и оставив колье, подаренное отцом прямо перед обрядом, я полностью обнаженная стояла перед сородичами. Сейчас украшение спокойно лежало на плечах, холодя кожу, но потом ему суждено обхватить шею волчицы, словно ошейник. Как только я обернусь, вся стая последует моему примеру, и мы вместе побежим по лесу, воя на полную Луну. Ликуя и празднуя.

Алтарь засиял, и я, подняв над ним руку, взяв с каменной плиты острый ритуальный нож, полоснула им по нежной ладони. Быстрая жгучая боль была сладкой и пьянительной, а алая жидкость собралась маленькой лужицей, чтобы спустя мгновение окропить алтарь. Как только капли коснулись плиты, я громко и четко произнесла свое имя:

–Бахрия Айпери!

Я стояла спиной ко всем и не могла видеть взгляды соплеменников, но отчётливо слышала их вздохи, когда первая волна дрожи прошла по моей спине. Потом вторая. И третья. Меня стало выкручивать изнутри, и кости будто бы ломались и срастались заново. Боль была невыносимой, но я не позволяла себе даже пискнуть. Это было непозволительной роскошью для суженой Альфы. Только стойкостью и терпением я могла доказать свою значимость и то, что займу правильное место в стае. В какой–то момент я потерялась в пространстве, но, придя в себя, осознала, что стала ниже. Довольная, я обернулась к своим, чтобы они могли меня поздравить и оценить мою гладкую шерсть, но криков ликования не услышала. Гробовая тишина стояла до тех пор, пока кто–то с задних рядов, наконец, не крикнул:

– Черная волчица!

– Проклятая!

Этими словами мне был подписан смертный приговор.