Ночной странник

Конь сам тыкал мордой в нужные скребки, подставлял бока. Пока вычистила его – семь потов сошло. Но справилась. Засыпала в ясли зерна, наскоро обмылась в бочке и поспешила в дом.

Странник еще был без сознания, но дышал ровно. Я нырнула в комнату, сбросила перепачканную одежду, натянула чистое платье и вернулась к любимому. Села на пол рядом с лавкой, сжала его руку в своей, да не заметила, как уснула.

Проснулась оттого, что кто-то ласково поглаживал пальца правой руки. Открыла глаза и тут же встретилась с внимательным взглядом.

– Странник? – слова застыли в горле. Что-то было такое в его взгляде, до боли напоминавшее сельчан.

Высвободила руку из его, встала и быстро скрылась в комнате. Вот и все, Ульянка, закончилось твое счастье. Теперь одна дорога – в город к воротам милостыню просить. В горле словно ком возник. И так горько стало, так обидно. Сдержалась, не заплакала.

Выдохнула, словно снова в огонь идти, и вышла из комнаты. Странник села на лавке и теперь примеривался встать. Увидев меня, откинулся к стене.

Повязки пропитывала свежая кровь. Я покачала головой, снова перевязывать. Пока разматывала бинты, заново наносила мазь и вновь бинтовала, он сидел не шевелясь. Потом поймал мою искалеченную руку и поднес к губам.

– Ульянушка, – улыбнулся, и так светло стало, словно солнышко выглянуло. Не сдержалась, улыбнулась в ответ. – Кто тебя так? – нежно коснулся лица.

Я и рассказала. И про то, как пожар занялся, как тетка Колосиха детей да добро спасала, да как за младшей рвалась, и ее держали.

Как меня толкнуло что-то, и я в тот дом горящий рванулась. Все рассказывала как есть без утайки. И как потом в бреду две седьмицы лежала, как впервые лицо свое в ведре с водой увидела. Как о смерти непришедшей жалела, да как заместо сестры к нему вышла. Он не перебивал, слушай внимательно, лишь пальцы сгоревшие гладил. Как замолчала я, задумался. Долго думал о чем-то. Я не мешала.

– Ты первая, кто по своей воле ко мне пришел, – наконец заговорил он. – Хотя выбор у тебя, пусть и не велик, но был.

Но до осеннего равноденствия тебе придется покинуть этот дом, – странник вздохнул. – Не для смертных он построен был. Начнут его духи тянуть из тебя силы, а к зимнему солнцевороту досуха выпьют.

Я молчала, потрясенная тем, что мне придется покинуть Аскольда. Тем временем он продолжил.

– Я в силах выполнить одно твое желание, но прежде подумай.

А мне и думать не надо было. Сказала первое, о чем сердце кричало.

– С тобой остаться хочу, – проговорила и испугалась.