Богиня Мокошь, Айка и ничей колодец.

Богиня Мокошь, Айка и ничей колодец.

Елена Саринова

Богиня Мокошь, Айка и ничей колодец.

Аромат под высоким сосновым пологом от трав и смолы стоял такой густой, что хоть ножом режь. Жара! Полуденная летняя жара. Хотя сегодня никто из трех подружек задушевных не проспал и со сбором малины все управились достойно рано. Да только по пути обратно у дальних выпасов девушки наткнулись на цельную поляну спелой земляники. Вот там и задержались. А сейчас просто валялись в тенёчке на сухой, прожаренной жарой, хвое. Лениво млели от безветрия и от земляники обильно съеденной, всего в полуверсте от веси, что проглядывалась уже в низине у реки.

Три задушевные подружки. Однако, нам более остальных в этой истории интересна лишь одна – худая и большеглазая дочь пасечника Звяги, Айка. Девушка сметливая и работящая, да только, по мнению ее батюшки, с одним большим изъяном – грамотой владеет. Спасибо за то поясное бродяге, что лето по хозяйству помогал, пока мать Айки после родов очередных и тяжких отходила. Кто б знал?! Сначала бродяга тот, потом первый выезд Айки на большую ярмарку, где все порядочные девки леденцы да ленты себе покупали, а она купила книжку! Мокошь – радетельница! Разве девки тем живут богатством? И книга то, тьфу! «Витязь Сокол и его любимая Орлица». Еще раз трижды тьфу с высокого крыльца!

Вот с тех пор и повелось – как ярмарка, так книжка. А пару месячин назад почтенный пасечник, вдруг, начал замечать, как Айка по вечерам книжки свои пакостные уж вслух на кухоньке читает двум сестренкам младшим, тетке своей, вдовице скромной, и матери родной! И после раза третьего решение, единственно верное накрыло – замуж! Подальше от родни! Ну вы, конечно, догадались - замуж только Айку.

- А ты уже сарафан свой вышила на свадьбу?

- Ась?.. Конечно, - встрепенулась Айка, будто от укола в сердце. И дрёму всю обеденную словно бы рукой с нее сняло.

Велея справная вслед за пытливой конопатой Жезей на локте подскочила:

- Да не верю! Да кто ж отдаст за неумеху-лоботряса Войку? Всего и достоинств у него – табун отцовский. Но, и то пока отца, а не его.

- А я вот слышала, девчата, - тайно прошептала Жезя, - что можно попросить об нашем об женском счастье саму Мокошь за просто так. И она поможет. Были случаи.

- И что?

- И как?

Остатки сна со всех будто рукой сняло. И подружки еще немного посидели, пошептались доверительно «об нашем об женском». Ну а чего? На выданье все трое. И Айка – первая из них. Значит, беззаботная пора скорейшенько пройдет.