Драконья тёща

У нас тоже раньше были классы, но давно. Были дворяне, торговцы, крестьяне... Случилась революция. А потом? А потом все перемешались! Так что это просторечие, обозначающее лицо мужского пола"; "Ценник — на нём цена написана. Как оскорбительно? Не может быть одинаковой цена для бедного и для богатого? О как..." и прочее, попутно много всего про этот мир узнала и взгрустнула, услышав, что водопровод и канализация тут отсутствуют.

Зато обрадовалась, что смогу устроиться по специальности. Библиотекарем. У экзарха большая и весьма запущенная библиотека. Не совсем поняла, что он имел в виду, когда говорил, что некоторые книги совсем распоясались и позволяют себе хамство и даже агрессию, но решила, что на месте разберусь. Страшные смутные мысли, не попаду ли я на рабский рынок и потом на плантации или в бордель, беспокоить перестали, а было это для меня гораздо ужаснее, чем перспектива укрощения "Некрономикона".

Экзарх, похоже, о моём мире остался не лучшего мнения. Во всяком случае, процедил, что считает варварским общество без магии и цветовой дифференциации штанов (маги носили чёрные, кстати).

Двух жирных, каждый килограммов по восемь, сусликов мы за день уговорили. Попутно экзарх, слегка смущаясь, рассказал, что конец августа в его городе пора свадеб, и преподнесение потенциальной невесте тушки суслика и букетика ароматных трав считается предложением руки и сердца. Если дева суслятину берёт, самолично замешивает тесто и запекает тушку, а потом зовёт подарившего в гости на пирог, то это означает согласие. Тут и свадебку играют. Пирог с суслятиной называется романтично: "Суслячий приветик". Суслячья плодовитость и способность копить сало считаются достойной зависти, их на свадьбе-то и желают молодым.

М-да. Что ж, у нас тоже было полно открыточек с улыбающимися мультяшными курами и свиньями.

Мох, на котором я лежала, был серебристым и мягким, как перина, и так славно было смотреть в небо сквозь тонкую вязь колышущихся веток! Поэтому первого пролетевшего дракона я проводила задумчивым взглядом, любуясь — на сияние крыльев, на величественный его полёт, и только потом подавилась и подпрыгнула. Гуасу Мороти остался лежать, лениво заметив, что прыгать не надо, дракон нас за деревьями не увидит, мы же не в степи. Улеглась снова, уже молча глядя на нарезающее круги прекрасное чудовище. Дивный мир, хоть и страшный.